* * *
Под конец нашего недельного пребывания в Москве нас нагнали Слава и Юра. Они вылетели в Харбин с остатками Армады, а плавбазы подводной флотилии Дашу и Глашу отправили самоходом во Владивосток. Слава решила осесть у Юры в Лыткарино у своего стекольного заводика.
– Гляди, Слава, Юрец из тех мужиков, которые не скоро ещё угомоняться.
– Ничего, не таких ещё осёдлывала! – подмигнула мне Слава с улыбкой.
– Андрюх, тут такое дело – Слава непременно хочет стать генеральшей, а мне-то даже в есаулы не пробиться! – посетовал Юра Коновалов.
– Так куда уж проще то. Помнишь, я тебе говорил построить аэродром в Мячково. А в России катастрофически не хватает карт местности. Вот и строй там аэродром, а на своем стекольном заводике – мощные телескопы. Самолёты мы тебе подбросим, и станешь ты комендантом объединённого лётного отряда Аэрофотосъёмки. Это уже генеральская должность. Проявишь себя рачительным хозяином – быть Славе генеральшей. Так-то вот, друг.
В Питере всё повторилось. Торжественная встреча победителей, речи-встречи, букеты-банкеты. Вот только Государь был не радостным. Хотели попенять ему за безмозглый мирный договор, так он только рукой махнул – не до того ему было. Оказалось, что цесаревич Алексей очень часто болеет.
Профессор Мечников уже сообщил о гемофилии и Николай не находил себе места от бессилия науки перед этой болезнью. Мы не стали докучать Николаю своим присутствием и разъехались. Комрад с Марией Петровной в Гатчинский замок, а мы с Зинулей обратно в Москву в Петровский Путевой дворец на Ходынке. Предвоенная гонка закончилась. Можно было передохнуть. Княгиня Ольга Багдасарова жила у нас с мужем князем Сергеем.
Там нас и застало известие – в Израиле свершилась Великая Октябрьская Сионистическая Революция. В Иерусалиме восставший народ взял штурмом Дворец Ирода Великого, арестовал Временное турецкое правительство и теперь эсеры грызлись с большевиками за место у кормушки. Мы с Сергеем расстелили на полу огромную карту Ближнего Востока и разглядывали где там и что. За этим занятием нас и застал Лёвушка.
– Надо бы этих охломонов как-то осадить.
– Это ты о ком, Лёвчик?
– Да о Троцком и Ленине. Их грызня может перерасти в Гражданскую войну, а это – трындец революции.
– Так он значит всё же Ленин, а не Надин. И что ты предлагаешь?
– Большевики решили что он больше Ленин, чем Надин. А нам надо послать туда нашего военного советника с ограниченным контингентом войск. Израильтяне их встретят радушно, ведь у каждого дома русская винтовка Мосина. И не одна. Они знают, кому обязаны победой в своей революции. А вот Ленину и Троцкому это будет звоночек – не прекратите собачиться, уедете оба в село Шушенское.