С Андреем начало происходить что-то странное и непонятное. На него вдруг навалилась вялость и потянуло в сон. Губы его под пристальным, гипнотическим взглядом змеи раскрылись сами по себе и язык вопреки его воле выдал то что Данилкин брат говорить не хотел.
Когда Андрей закончил, змея вдруг заговорила что-то своей хозяйке на человеческом языке! И хотя язык этот был непонятен для брата Данилки, всё же это был язык людей, человеческая речь, а не змеиное шипение!
— Что ж, в таком случае здесь нам делать больше нечего. — Сказала своей змее Маргена. Она снова посмотрела на Андрея:-Показывай нам где находиться твоё жилище. И не вздумай пробовать обмануть нас. Твой дом мы рано или поздно найдём, мои слуги перевернут весь ваш городишко вверх дном, а вот тебе после этого не поздоровиться.
Разговор этот почти что до половины слышал Данилка. Он возвращался в трактир из конюшни чёрным ходом когда в кухню вошли странные провожатые Степана Игнатьевича. Они не докрыли дверь, и брат Андрея прекрасно мог слышать о чём они говорили. Едва его ушей коснулось имя Сангала произнесённое незнакомой женщиной как Данилка сорвался с места и кинулся на улицу. Только сейчас он заметил что вся площадь перед парадным крыльцом трактира занята всадниками. Их тут был целый отряд, и все они были вооружены! Что же такое мог натворить мёрзнущий что бы в погоню за ним пустился настоящий отряд всадников?! За беглыми каторжниками так не охотятся, да и одежда прибывших совсем не походила на форму полицейских или солдат. Вот ведь они с братом вляпались! Нет, не следовало все-таки пускать этого Сангала в дом, пусть бы даже он обещал миллионы… Что теперь? Бежать домой, предупредить мёрзнущего, пусть он катиться куда подальше, а самому увести из дома братьев и сестёр? Но всадники доберутся туда скорее чем Данилка добежит на своих двоих, да ещё в такой ветер, что с ног валит… Ямщики! Они спасут!
Эта мысль мелькнула в Данилкиной голове когда он увидел ямщицкие сани только что подкатившие к конюшне. Преодолевая яростные порывы ветра, и увязая по колено в снегу он пустился к ним.
Широкоплечий, старый ямщик на бороде и усах которого повис густой куржак приготовился распрягать лошадей. Он и слышать ничего не хотел что-бы довезти незнакомого ему мальчишку до города, да ещё доставить прямо к дому. Ямщик устал от долгой дороги, замёрз, и уже предвкушал сытный ужин, заветный шкалик, и неспешную беседу с собратом возле камина.
— Куда я тебя повезу в такую-то погоду? — Бросил он. — Еле ведь до города добрался, думал уже всё, конец, заплутал. Не видно ведь ни зги.