— Возьмите это. — Данилка протянул золотой который ему сегодня выдал в качестве чаевых какой то заезжий пьяный богатей. Вместе с золотым на ладони пацана лежала мелочь.
— Что, так срочно? — Спросил ямщик видимо пребывая в раздумьи как ему поступить.
— Вопрос жизни и смерти.
— А что случилось-то? — Ямщик всё еще раздумывал.
— У меня нет времени. Дорога каждая секунда. Умоляю, поехали.
Ямщик подумал ещё пару секунд. Они показались Данилке целой вечностью.
— А, ладно, прыгай в сани.
Данилка прыгнул, уткнувшись лицом в душистое сено.
Андрея вывели из трактира и усадили на лошадь к одному из всадников. Данилкин брат почти не чувствовал обжигающе холодных порывов ветра, не ощущал как мелкий колючий снег хлещет его по лицу. Пацан находился в странном состоянии, сходном с тем когда человек ещё не проснулся окончательно и пребывает между сном и реальностью. Он ещё плохо понимает что с ним происходит, не способен руководить своими действиями, и не испытывает страха в случае грозящей ему опасности. В такое состояние он впал когда посмотрел в глаза говорящей змее Субарне. За всё время что его везли к дому в голову Андрея не пришла ни одна мысль. Там, в голове образовалась какая-то бездонная пустота, и всё тело мальчишки охватило оцепенение. Он только тупо и монотонно отвечал на вопросы когда его спрашивали куда ехать дальше.
Прибыв к дому ребят, всадники по команде Маргены взяли его в кольцо, потом часть из них поскакивала с лошадей и вместе со своей госпожой кинулась в дом. Вскоре они один за другим вышли оттуда, растерянные и злые. В доме никого не было, жильцы покинули его может быть всего несколько минут назад, но позёмка с сердитым шипением бегущая по дороге уничтожила все их следы.
Маргена что-то долго и сердито говорила своим слугам, потом подошла к Андрею. Она нагнулась к нему и зачем-то дунула ему в лицо. Из её рта вместо пара вырвалась струя какого-то газа, излучающего слабый голубоватый свет. Этот газ не взирая на порывы ветра окутал Андрея плотным облаком, проник в его ноздри и рот. По телу пацана прокатилась ледяная волна, будто его облили водой из проруби. Непереносимый холод заполз под кожу, добрался до каждой кости сковав её лютой стужей. Андрей впервые после разговора с Субарной пришёл в себя и затрясся так что застучали его зубы. Он огляделся по сторонам. Маргены и её слуг уже не было, они отбыли в неизвестном направлении, бросив Данилкиного брата замерзать посреди улицы. Еле шевеля ногами он поднялся по ступеням родного крыльца. По дому гулял и свистел ветер, врывающийся в распахнутые окна и двери. Андрей бесцельно бродил по своему жилищу переходя из комнаты в комнату. Постепенно к нему возвращалась ясность мысли.