— Понимаю.
— Иногда требуется только тишина и острие кинжала. Этот аспект тебе тоже придётся изучить.
Керена в ужасе уставилась на женщину:
— Не думаю, что я на это способна.
— Не сейчас. Всему своё время.
Её первым заданием стало соблазнить молодого рыцаря королевского двора и узнать от него местонахождение тайника с серебром. Керена подозревала, что ле Фэй уже известен ответ — таким образом, задание превращалось в испытание, чтобы выяснить, насколько девушка опытна в подобных вопросах. Хорошо, она постарается как следует; Керене действительно захотелось научиться всему, что ле Фэй могла преподать.
Колдунья отвезла её на окраину города — туда, где должен был проехать рыцарь, — и растаяла в воздухе. Тоже иллюзорный фокус; Керена сделала мысленную отметку — научиться и ему, когда это станет возможным. А сейчас она расположилась в нужном месте, одетая как крестьянка, и ждала.
Рыцарь тоже выглядел не по-рыцарски. Замаскированный под обычного горожанина, он отправлялся в бордель. Ему было что-то около двадцати, но казался он и вовсе пятнадцатилетним. Керене пришлось напомнить себе, что ей самой исполнилось только четырнадцать, хотя благодаря опыту она чувствовала себя гораздо старше. Морли, бордель и Хирш помогли ей в этом.
Керена шагнула вперёд и перегородила лошади дорогу.
— Добрый сэр, — обратилась она к всаднику. — Вам со мной случайно не по пути?
Рыцарь притормозил животное, созерцая её. Волосы девушки казались длинной полосой шёлка, личико дышало невинностью, а платье плотно охватывало талию, подчёркивая бёдра и грудь.
— Это зависит от тебя.
— Я живу на рыночной улице, рядом с центром города, — описанное ей место находилось неподалёку от борделя; он точно знал, где это. — Я просто бедная служанка и добираюсь пешком, а идти долго… Я буду очень благодарна, если вы меня подвезёте.
Он решил, что такой шанс упускать нельзя. В конце концов, если ничего не выгорит с крестьянкой, от её дома до борделя рукой подать.
— Запрыгивай, — он протянул руку вниз.
Уцепившись за поданную руку, Керена поставила ножку рядом с его — на стремя. В процессе она, разумеется, обнажила коленку. Глаза молодого человека округлилилсь. Она словно боролась с кем-то, забираясь в седло, и во время борьбы юбка задралась, показывая слишком много соблазнительной юной плоти, а грудь ощутимо прижалась к его руке. Наконец, она уселась впереди, упираясь попкой в его промежность, при этом его рука каким-то образом оказалась прямо под её грудью. Их верховую прогулку вряд ли можно было назвать элегантной, но за это время он волей-неволей ознакомился со всеми участками её тела, которые только могли заинтересовать мужчину. Частично выставленное на обозрение дезабилье с её стороны было особым видом искусства.