Это случилось на переменке между двумя уроками истории, когда учительница вышла из класса по каким-то своим делам. Вместо того, чтобы вылететь в коридор, как это случалось по обыкновению, одноклассники остались в кабинете, все до одного, и Саша Ермолаев, который был почти с Линочку ростом и шире ее в два раза, пихнул ее в угол между доской и окном с такой силой, что девочка ударилась о стену затылком. Довольно сильно.
— Ну что, Александрова… — сказал он хрипло, наваливаясь на нее всей тушей, — Мы тут поспорили, целка ли ты, и решили проверить. Ты как, не против?
Кто-то поблизости захихикал, кто-то откровенно загоготал. У Элины звенело в ушах от страха и ноги стали ватными.
— Пусти, — пискнула она жалобно, — Пусти, Саша, пожалуйста!
Ее как кипятком ошпарило, когда дрожащая и влажная ладонь скользнула у нее по бедру и с силой втиснулась между крепко сжатых ног. Она завизжала так громко, что у самой заложило уши, а Ермолаев отшатнулся, как от удара.
— Ты что, припадочная?! — закричал он.
— Шухер, Марья! — крикнул кто-то от двери и столпившиеся вокруг Элины дети кинулись врассыпную по своим местам.
Пронзительно зазвенел звонок.
В класс вошла учительница.
— Александрова, ты почему не на месте?
Она не видела широко раскрытых в ужасе глаз, бледных щек и дрожащих губ. Она не хотела видеть. А может быть — хотела. Может быть, ей, как и всем было приятно видеть унижение девочки, которая не хотела быть такой, как все.
— Александрова? Ты слышишь меня? Марш за парту.
Элина как робот пошла к своему месту и уселась на стул. Кто-то уже успел подложить на него кнопку, но ей было все равно, она не почувствовала боли.
— Итак, мы начинаем новую тему. Откройте учебники на параграфе…
Убедившись, что учительница отвернулась к доске, Женя Карпов, сидевший с Элиной за одной партой, быстро скользнул ладонью по ее груди.
Элина отшатнулась, грохнув стулом.
— Александрова, — встрепенулась учительница, — Начинай читать.
Элина не хотела ни о чем рассказывать маме, стыдно было жутко, но та, конечно, сразу поняла, что что-то произошло и отвертеться было невозможно. Элина все рассказала. Мама понеслась в школу и устроила там такое, что никому мало не показалось.
Когда мама ушла в школу, у Элины случилась истерика. Она судорожно рыдала, уткнувшись лицом в подушку, пока у нее не заболел живот, потом она добралась до ванной и напилась воды прямо из-под крана. Никогда в жизни ей еще не было так плохо, никогда еще ей так сильно не хотелось умереть.
Мама вернулась — раскрасневшаяся, с горящими глазами, накапала ей и себе валерьянки и заявила, что Линочка переходит в другую школу. С завтрашнего же дня.