Глава 7. «…И послезавтра я приду»
В самой сердцевине Ремидеи, между Гевазийским Хребтом и Восточными Столбами, запертая могучими горами с запада и востока, простиралась засушливая степная зона. К западу, во влажных придольях глубокой и полноводной реки Слав, царила лесостепь и разнотравные луга. На долготе города Хвелтин деревья почти исчезали, самыми высокими оказывались заросли кустарников прутняка. Чем дальше на восток, тем скуднее становилась растительность. По земле стелилось выцветшее полотно ковыля, типчака, полевицы да других неприхотливых к влаге трав. А на полотне стояли шатры кочевых племен, населявших этот сухой и ветреный край.
У северного предела, на широте озера Фросах, начинались лесостепи, богатые деревьями и разнотравьем. Там пролегала граница владений кочевников и маленькой провинции Мореха. Лесостепь занимала всю обитаемую часть Морехи вплоть до непроходимых дебрей дремучего леса. И сейчас, в конце первого осеннего месяца, неподалеку от этой границы, на северо-восточном краю Диких Степей, располагалось становище одного из кочевых племен. Сами себя они именовали Кивано – Дети Пустельги. В каждом шатре стояла фигурка маленькой хищницы, охраняя благополучие обитателей.
Перед крайним шатром становища собралось около двух дюжин женщин, одетых в штаны и куртки, с кривыми ятаганами в ножнах на поясе и петлями для колчана стрел. Впереди стояла одна, крепко сбитая, коротко стриженая брюнетка, и смотрела на двух совсем молоденьких девушек. Обе были в мужской одежде оседлых людей – не похожей на облачения собравшихся степнячек, – и так же острижены под «горшок». Одна светленькая, вторая каштановая с рыжинкой. Коренастая кочевница смерила взглядом двух чужачек.
– Я Модаро, – представилась она на ломаном ремидейском языке. – Я понимаю вашу речь. Вождь Буйга сказал, вы просились увидеть дойтан. Мы перед вами. Я старшая.
Девушки поклонились – церемонно, на манер оседлых. Степные женщины с ухмылками переглянулись. Заговорила каштановолосая, что выглядела чуть старше:
– Спасибо, что не отказала нам в просьбе, досточтимая Модаро. Меня зовут Келитана. Се моя возлюбленная, Лаэтана. Мы приехали с севера. Мы хотим стать дойтан.
Модаро выслушала ее, склонив голову набок. Затем обернулась к остальным женщинам и заговорила на языке кочевников. Две дюжины пар глаз пристально воззрились на пришелиц. Модаро вновь заговорила по-ремидейски.