Предчувствуя недоброе, Алексей облачился поверх водолазки в клубный пиджак и быстро побросал вещи в саквояж. Затем рассовал по карманам мелочь и проверил, на своих ли местах во внутренних карманах пиджака его ультраплоский сотовый телефон последней модели и минидиктофон, с помощью которого прошлым днем работал над контрактом о покупке виллы.
Он бросил прощальный взгляд на комнату, убедившись, что ничего не забыл, и подошел к двери. В этот момент в номер требовательно постучали.
Алексей вздрогнул. Догадываясь, кто это может быть, он поставил на тумбочку саквояж и на мгновение сунул руку под пиджак. Потом повернул в замочной скважине ключ и распахнул дверь.
Как он и ожидал, на пороге стояли те самые трое, которых он успел рассмотреть в окно. Правее маячила лысина любопытного хозяина заведения.
— Вы свободны, — тоном, не терпящим возражений, проговорил Фелибер и указал хозяину на лестницу, — благодарю вас.
Разочарованно понурив голову, хозяин гостиницы, которому жандармы поручили приглядывать за Самойловым, побрел на первый этаж.
Контрразведчик, не дожидаясь приглашения, прошел мимо Алексея и ступил в номер. За ним двинулись помощники.
Шокированный такой наглостью, Самойлов продолжал держаться за ручку двери. Потом закрыл ее и вышел на середину комнаты.
Не раз сталкиваясь с родной милицией, он предполагал, что хамство являлось только ее прерогативой. Однако не думал, что в хваленых «цивилизованных» странах оно так же являлось необходимым элементом полицейской работы, как и у него на родине.
— Полковник Фелибер. Контрразведка.
Фелибер подошел к Алексею и сунул под нос свой значок. Довольный проступившей на лице постояльца гостиницы некоторой растерянностью, он по-свойски расположился в кресле и закинул ногу на ногу.
— Присаживайтесь, прошу вас, — проговорил он.
Теряясь в догадках по поводу столь странного визита, Самойлов медленно опустился в кресло напротив и посмотрел, как двое других устроились на неубранной двуспальной кровати.
Фелибер смерил Алексея тяжелым немигающим взглядом.
— Предупреждаю вас сразу: при той шаткости положения, в которое вы попали, я советую вам быть предельно откровенным. Благодаря этому, вы избежите многих осложнений…
Растерянность на лице Самойлова вдруг сменилась усмешкой, что вызвало у полковника легкую досаду. Алексей, сталкиваясь дома с родной милицией, хорошо знал, что там так говорили только тогда, когда сами не были до конца убеждены в своей правоте. Они пытались скрыть это за ширмой грозных предупреждений, предшествующих беседе.
От его недавней растерянности не осталось и следа.