После Гомера (Смирнский) - страница 45
в землях чужих обитая; а, если останемся дома,
не доведется ли жертвами стать аргивян беспощадных.
Было бы лучше для нас, когда б хоть с опозданьем данайцам
мы благородную всё же теперь возвратили Елену
55 вместе с богатством, из Спарты с ней вместе доставленным в Трою, дав ещё дважды по столько, самих нас и город родимый
лишь бы тем самым спасти, пока чуждый народ не разграбил
всё достояние наше и града не сжег в одночасье.
В сердце примите мои наставленья. Ведь, думаю, лучший,
60 нежели этот, совет никогда не давал я троянцам.
О если б Гектору польза моих указаний открылась,
в пору, когда умолял его тщетно я в Трое остаться!»
Доблестный, многими Полидамант убеждал их словами.
С ними в душе согласились троянцы, но явно не смели
65 речи о том повести, трепеща пред вождем и Еленой,
ради которой на верную гибель себя обрекали.
С гневом тогда к благородному мужу Парис обратился:
«Робок ты, Полидамант, и сражений всегда избегаешь.
Храброе сердце не билось в груди у тебя от рожденья;
70 бегство одно на уме. Похваляешься, лучший меж всеми
Квинт Смирнский Книга ВТОРАЯ
57
ты на совете отцовом? Узнай же, что ты наихудший!
Можешь держаться вдали от горнила безжалостной битвы,
дома остаться сидеть, когда все остальные во граде
подле меня облачатся в доспехи, и вместе найдем мы
75 более славное средство войны окончанье приблизить.
Не в стороне от Ареса трудов и жестоких сражений
слава мужей возрастает. От оных постыдное бегство
только лишь женщинам, да маловозрастным детям прилично.
С ними ты сходен душой. И сражаться, уверен, не станешь.
80 Раз уже ныне из наших сердец изгоняешь отвагу».
Яростны были Париса слова. Негодуя не меньше,
не устрашился их Полидамант и на вызов ответил,
ибо рассудка лишен тот и всем ненавистен, кто лестью
потчует друга в лицо с преисполненным завистью сердцем,
85 если ж отсутствует он, то его перед всеми порочит.
Славный сей муж, не скрываясь, бранил ныне царского сына:
«Худший ты между людей, что на щедрой земле обитают.
Дерзость твоя принесла нам несчастье, а хитрость причиной
стала войны бесконечной и впредь повлечёт только беды,
90 прежде чем гибель народа и нашей отчизны узришь ты.
Не привлекает меня столь опасная смелость. Пускай уж
мудрый владеет мной страх, лишь бы дому был прочной защитой».
Так говорил он. И Полидаманту Парис не ответил,
вспомнив, сколь много несчастий доселе навлек на троянцев,
95 сколько ещё навлечёт, потому лишь, что пылкое сердце
скорою смерть предпочло продолжительной жизни в разлуке
с богоподобной Еленой, виновною в том, что из града
высокостенного в страхе теперь сыны Трои взирали,