— Возможно, ты ударилась головой слишком сильно, — нахмурился Сант.
— Он девчонка? — удивленно повернулся к Санту Рикс.
— Не задавай глупых вопросов и готовься к ритуалу, — поморщился Сант, убирая листы бумаги в нагрудный карман. — Пора начинать.
Как по команде, из тумана на свет выступили еще несколько темных фигур. Внутри у меня похолодело. Я напрягла мышцы, стараясь выдернуть руки из веревок.
Тихая, смутно знакомая песня заполнила зал. Непонятные слова ровными рядами ложились на паутину символов круга, напитывая их силой. Я видела, как тьма клубиться вокруг, протягивая свои лапы все ближе ко мне, пробираясь по символам, словно по кочкам на болоте. Все ближе и ближе. Кожу обожгли ее ледяные касания. Я дернулась, пытаясь отодвинуться, но бежать некуда. Она со всех сторон, окружает меня, трогает своими краями, словно пробую на вкус. Свечи гасли одна за другой, погружая зал в темноту, где все громче становилась непонятная песня.
Сердце заколотилось в груди, как сумасшедшее. На какое-то мгновение вспыхнуло темное пламя кольца, но тут же угасло, сдаваясь под напором тьмы, запульсировало в такт песне, подпуская туман ближе. Он медленно заполз мне на грудь, накрывая все тело. Я почти ничего не видела сквозь плотную пелену. Непроизвольно закричала, дергаясь на холодном полу от ужаса. Я не хочу умирать! А в том, что умру я не сомневалась. Надеяться больше не на что. Даже черный бриллиант покорился ритуалу. Мой крик увяз в тумане, потерялся в словах странной песни. Я чувствовала, как сердце бьется все реже, пропускает удары, окутанное тьмой. Дышать стало трудно, словно чьи-то невидимые руки сдавили горло. Мир вокруг почти полностью пропал в этой живой тьме, даже громкая песня стала тише, словно поют ее где-то далеко за толстыми стенами. Темнота стала ощутимой, давила на все тело, прижимая к полу, сковывала движения. Я застыла, не в силах пошевелиться. Все, что мне оставалось — это смотреть в темноту и отвоевывать каждый вдох, который с каждым разом давался все труднее. Я явственно чувствовала, чье-то приближение. Чего-то страшного и неотвратимого. Это не смерть, это что-то намного хуже ее. Страшнее и больнее. Из глаз текли слезы. Я зажмурилась.
Темноту прорезал яркий свет, ослепляя даже сквозь плотно сжатые веки. Я с трудом открыла глаза, ища источник сияния, надеясь, что это спасение. Совсем рядом со мной, склонившись к самому лицу, сидела девушка. Красивое, уставшее лицо, длинные белоснежные волосы и рваное белое платье, покрытое разводами засохшей крови и копоти. Я хотела закричать, но из горла вырвался лишь хрип. Она наклонилась совсем близко, проводя ледяной рукой по моей щеке. Я хотела дернуться, но тьма надежно держала меня.