Здесь историк приводит легенду об основании столицы Кантабрии: первый конунг, ступивший на эти земли, много дней и ночей вел свою дружину по побережью в поисках достойного пристанища. Но когда его верный конь пал, правитель повелел остановиться и дальше не идти. На том месте и был основан Хёстенбург – город конунгова коня.
Тем временем с востока двигалась на Европу другая угроза: Золотая Орда покорила и заняла земли русов, а позже и шляхтичей. Ордынские войска шли бы и дальше, сминая мир копытами коней, но молодой правитель Орды не удержал в руках такую мощь. Золотая империя стала раскалываться на отдельные ханства, разбросанные по бескрайним полям и степям завоеванных земель. Но самым сильным ханством стал Оолонг, название которого кантабрийцы сокращали на свой манер до Олона. Те, кто не хотел жить под пятой чужаков, ушли на север, в покинутые холодные земли, но, вопреки всему, не сгинули. Несколько раз изгнанники предпринимали отчаянные попытки вернуть свою страну, но все они оборачивались крахом и новыми потерями.
Еще несколько кровавых веков-страниц. Оолонг и разрастающаяся Кантабрия делили между собой крохотные княжества, стоявшие между ними. Но некоторым феодам удалось сохранить суверенитет и по сей день.
В век расцвета науки и искусства александрийские мореплаватели предприняли безумную попытку обогнуть земной шар. Так они открыли обширные Новые земли и стали активно и прибыльно торговать с аборигенами, совершая редкие дальние походы. Это сделало бы Александрию еще более процветающей, если бы не иберийские пираты, которые нещадно грабили торговые суда по возвращении домой вот уже почти двести лет. Поэтому большую часть товаров александрийцы сбывали в портах Галлии, которая вошла в состав Кантабрии только в семнадцатом веке, с Года Великого хлада.
– Вижу, вас заинтересовала книга. – Букинист подошел очень тихо. – Ценное издание, практически раритет. Изложение, на мой взгляд, несколько хаотичное, но…
– Я ее покупаю, – коротко ответил Юстас, подняв глаза от гравюры с пиратским кораблем.
Из лавки он вышел, держа под мышкой тяжелый сверток из коричневой бумаги, обвязанный черным шнуром.
Стоял сумрачный, ветреный майский день тысяча восемьсот девяносто четвертого года.
***
Все семь Домов гильдий обладали равными правами и привилегиями как при династии Линдбергов, так и сейчас, при президенте Мейере. Они существовали по своим законам, выросшим из цеховых традиций и правил, и ни один правитель не смел на них влиять. Неприкосновенные и величественные, Дома стояли уже более двух веков в самом сердце Хёстенбурга, на той же площади, что и городская ратуша.