– А нет ли среди ваших предприятий типографии? Нам необходимо набрать и размножить все материалы.
– Эм… Сейчас вспомню… Кажется, одна имеется, но только не в столице, – замялся наследник многомиллионной индустрии.
– Тем лучше, – одобрительно кивнул Жоакин.
Фабиан же все это время сидел молча, разглядывая картины на стенах и собственные ногти. Он уже успел осушить более половины бутылки красного вина из погреба Ривхольма и, слегка захмелев, держался отрешенно. Его раздумья прервал закономерный вопрос Жоакина:
– А как обстоят дела с вашей областью? Заинтересована ли женская часть рабочих в переменах?
– Заинтересована, – небрежно бросил Фабиан и потянулся к бутылке, но, уловив на себе строгий и раздраженный взгляд управляющего, опомнился и продолжил говорить: – Жаль, но многие вообще недооценивают прекрасный пол… а ведь женщины способны на многое, даже выйти на баррикады… Если потребуется, с обнаженной грудью.
– Прошу без сальностей. – Жоакин поморщился.
Тут переполошились студенты и, столпившись у открытого окна, взялись выглядывать наружу. Петрик и Якоб тоже прильнули к соседнему окну.
– Едет. Карета едет! – произнес самый говорливый из юношей.
– Мы… кого-то ждем? – севшим голосом спросил Юстас, до этого хранивший невозмутимость.
– Ага, герб-то гвардейский, – потускневшим тоном добавил другой студент.
Уже никого не слушая, Жоакин чуть ли не бегом устремился вниз по лестнице, к выходу из особняка. Его сердце бешено колотилось, предчувствуя беду, которую он не знал, как отвести. Оказавшись на улице, он обнаружил нескольких встревоженных служанок, уже стоящих у главных ворот. Их испуганные глаза обращались то к приближающейся карете, то к управляющему.
Гвардейский экипаж остановился у самой ограды поместья, и из него вразвалку вышел единственный мужчина в военной форме капитана, которую довершала фуражка с начищенным до блеска черепом. Жоакин решительно двинулся ему навстречу, словно на расстрел.
– Добрый день, господин капитан. Чем обязан…
– Ты кто? – резко прервал военный, даже не глядя на Жо. – Это здесь же проводится собрание?
Не дожидаясь ответа, он зашагал к особняку. Жоакину оставалось только последовать за ним внутрь.
Гробовое молчание в гостиной второго этажа нарушилось треском распахнувшихся дверей. Капитан вошел в комнату, саркастически оглядывая всех присутствующих.
– Что, обмочили штаны, господа заговорщики? – паскудно улыбнулся гвардеец. – А я к вам с миром.
Капитану никто не ответил, и он продолжил как ни в чем не бывало:
– У меня тут есть несколько бумажонок, которые должны вас заинтересовать. – Он приблизился к столу и широким жестом бросил на него пачку запечатанных конвертов. – Вот, полюбопытствуйте.