найдя никого, он направился на второй этаж. Дом был какой-то тихий до жути, но он
отмахнулся от этого ощущения, подумав, что после долгой смены в больнице разыгралось
воображение. Он предположил, что, возможно, она захотела принять горячую ванну после
длинного дня и открыл дверь в их спальню.
— Детка? Ты…, — Киан прервался на полуслове от увиденного и, зарычав,
кинулся в комнату. Ханна сидела, выпрямившись, на их кровати, со связанными руками и
ногами, во рту у неё был кляп. Она пыталась кричать сквозь носок, засунутый ей в рот, и
по лицу текли слёзы. В ярости он бросился к ней, не замечая, что она неистово качает
головой из стороны в сторону.
Обжигающая боль в задней части головы заставила его рухнуть на пол — его
ударили металлическим предметом. Ханна заплакала сильнее и её приглушенные крики
стали громче, когда Киан со стоном перевернулся на бок. Он посмотрел вверх и откатился
в сторону ровно за полсекунды до того, как напавший с силой опустил ломик вниз,
промазав всего на несколько сантиметров. Киану удалось схватить мужчину за колени и
повалить на пол. Они катались по ковру, в суматохе мелькали ноги и кулаки. Киану
удалось сделать несколько хороших ударов, но нападавший был тяжелее как минимум на
сорок пять килограммов, а его удары были похожи на удары кувалдой. Один пришёлся в
нос, откинув его на спину, и тем самым вызвав россыпь звёзд перед глазами.
Когда Киан наконец смог сесть, он замер. Мужчина смотрел на него, приставив
пистолет к голове Ханны. Его лицо было открыто. Значит, это не обычное ограбление. И
это напугало Киана до смерти.
— Ок, теперь просто погоди, — он попытался встать на ноги и скривился:
закружилась голова. Последний чёртов удар реально хорошо его вырубил. — Опусти
пистолет вниз и скажи, что тебе нужно. Всё, что ты хочешь, будет твоим. Деньги? Назови
сумму. Только, прошу, не трогай мою жену.
— Всё, что хочу? Ты можешь воскресить моего брата? Крутой ты парень. У тебя
есть такая сила? — Он сильнее прижал ствол пистолета к виску Ханны, не обращая
внимание на её всхлипы от боли.
Киан снова осторожно двинулся вперёд, и мужчина взвёл курок:
— Оставайся на месте, крутяк, и даже не думай двигаться, иначе, клянусь Богом, я
вынесу ей мозги.
Тяжело сглотнув, Киан поднял руки вверх:
— Я не двигаюсь. Я согласен. Ты здесь главный. Я понимаю. Мне жаль твоего
брата. Правда. Но я не знаю, как это можно исправить.
— А нет никакого «исправить», мать твою! Это, блядь, всё её вина! — он схватил