Совсем как в прежние времена. Пропущенные обеды, отрава из банок и сплошной холестерин.
Сев в джип, чтобы ехать обратно, он посмотрел на часы. Почти пять пятнадцать. В обычный день это означало конец службы. Он пришел бы домой, съел нехитрый ужин, выпил бы дозволенную капельку спиртного и провел тихий вечер у телевизора.
Джефф включил зажигание. Должно быть, с ним что-то неладно. Несмотря на усталость, напряжение и сознание того, что целых два часа потрачено зря и приходится возвращаться с пустыми руками, сержант был счастлив. Потому что радовался жизни неизмеримо больше, чем в любой обычный день.
Припарковав джип у Комплекса обработки отходов, где должна была ждать Лассандра, Джефф вдруг нахмурился, сообразив, что его сотовый целый день хранил молчание, хотя обычно Джефф едва успевал отвечать на звонки. Вероятно, это результат «инициатив» Тома Маркина, постаравшегося намеренно изолировать Джеффа, чтобы потом указать на него как на человека, провалившего расследование гибели Фрэнка Лейзенби.
Джефф отсоединил записывающий прибор. Лассандра оказалась оптимисткой в отношении веса этой штуковины: Джеффу казалось, что он тащит восьмидесятифунтовый мешок цемента.
Он саданул локтем в дверь кабинета Лассандры и, не дожидаясь ответа, ввалился в комнату, уронил прибор на ближайшее свободное место, оказавшееся столом для совещаний. Лассандра держала около уха трубку телефона, и при виде Джеффа вопросительно подняла брови. Тот покачал головой.
— Ничего. Ноль.
Она пожала плечами, ткнула пальцем в тарелку с печеньем и кофейник и жестом показала на стул.
Очередная доза кофеина и сахара. А почему бы нет?..
Лассандра наконец повесила трубку и подошла к Джеффу.
— Дело движется быстрее, чем я ожидала. Мне сейчас сообщили, что завтра с утра прибывают фэбээровцы и представители из Вашингтона… Что с вами?
— Я исколесил всю округу. Облазил каждый метр. Изошел потом. И — ничего.
— А разве коллеги в охране вам ничего не сообщили? Может, кто-то что-то выяснил?
— Если и так, мне это неизвестно.
Джефф выложил свои подозрения по поводу Тома Маркина.
— Или я просто старый параноик?
— Не думаю. Я слышала о Маркине. Он здесь уже двадцать пять лет и никогда не скрывал, что темнокожих не любит.
Лассандра подошла к концу стола и уставилась на прибор, брошенный Джеффом.
— Надеюсь, он нормально работал?
— Наверное. Была даже такая точка, где радиация равнялась нулю, но потом поднялась. Честно говоря, я не слишком обращал внимание на цифры: был слишком занят поисками улик. Которых не нашел.
— Нулевая радиация? — медленно повторила Лассандра.