Его тон не оставлял места спорам, и я неохотно взял у него толстый конверт и сел на край кровати. Толстые конверты означали одно — добро пожаловать в университетскую жизнь, о, и вот бланки на проживание, список уроков, внеклассных занятий и бла-бла-чёрт-побери-бла.
— Поздравляем, вы были приняты в Йель…
Я даже не дочитал предложение, прежде чем мой отец триумфально вскрикнул и выхватил документ у меня из рук.
— Видишь? Что я тебе говорил? Йелец, прямо как я.
Его глаза сияли, пока он смотрел на письмо, и когда он посмотрел в мою сторону, я попытался улыбнуться, правда попытался, но всё, о чём я мог думать — о чём думал последние две недели — это человек, которого я оставил в Джорджии, которого больше никогда не увижу. Особенно на этом пути в Йель, к которому он не приблизится и под дулом пистолета, хоть его оценок было более чем достаточно, чтобы поступить.
— Что? Ты не рад? Ты этого хотел всю свою жизнь, — сказал моей отец, снова пытаясь привести меня в то же состояние живости, в котором находился сам.
— Это отлично, — сказал я. — Правда.
— Отлично, — повторил он, изогнув губы. — Это всё, что ты можешь сказать? «Это отлично»?
— Ну, это…
— Это более чем «отлично», Джекс. Ты знаешь, как много детей, которые прямо сейчас получают письма с отказом, убили бы за то, чтобы быть на твоём месте?
Не подумав об этом, я потянулся поправить цепочку, которую носил месяцами, но мои пальцы коснулись только воротника майки.
— Прекрати это делать, — рявкнул мой отец. — Так делала твоя мать.
Я уронил руку и оттолкнулся от кровати, направляясь обратно к комоду, чтобы возобновить поиски.
— Привычка. Пару дней назад я потерял свою цепочку и нигде не могу её найти.
— С каких пор ты носишь цепочку? — произнёс он, изгибая губы с отвращением на слове «цепочка». — Их носят только женщины.
— Нет, это скорее кулон на чёрном проводе… мне его… в смысле, я купил его в школе.
Глаза моего отца напоминали уголь, пока он смотрел на меня.
— Что ж. Тогда, уверен, он найдётся.
— Да уж, — а затем, прежде чем смог себя остановить, я спросил: — Это вся почта, которую я получил?
— Чего ещё ты ждал?
Он засунул письмо о принятии обратно в конверт.
Ничего. Я совсем ничего не ждал. Но держался за какой-то глупый клочок надежды, хоть и уехал из Южного Хэйвена внезапно, не оставив Лукасу никаких контактов, что он каким-то образом найдёт путь ко мне. Это была дурацкая мысль, чтобы мы поддерживали связь, что и было причиной, по которой я уехал изначально, но… я скучал по этому парню. Я скучал по своему другу… и по тому, что ещё развилось между нами.