Морозный поток пробежался по моим внутренностям и вырвался наружу из открытого в немом крике рта. На несколько мгновений шестерых стражников и городские ворота за их спинами окутала плотная белёсая мгла, которая клубилась молочным туманом, заворачивая снежные вихри. Затем она опала, оставив стоять шесть ледяных статуй, застывших в разных позах, с перекошенными от ужаса лицами. Я осторожно обошла их, несколько мгновений назад ещё бывших живыми, тёплыми людьми, при этом старалась не соприкоснуться с ними какой-либо частью тела или одеждой. Ворота были покрыты толстым слоем инея, я толкнула одну из створок ногой, и она упала вперёд, тут же разлетевшись на множество ледяных осколков.
Я вышла из города и огляделась, передо мной расстилалось занесённое снегом поле, которое разделялось наезженной дорогой на две части, дальше чернел сплошной лес. Я сделала несколько шагов вперёд и закрыла глаза. Вспомнила образ домика с зелёной дверью и почувствовала, как он будто приглашает, зовёт меня, указывая направление. Я не могла противиться этому зову, поэтому немедленно двинулась в путь.
Сначала я несколько часов шла по укатанной дороге. Уже давно рассвело, но мне не встретилось ни одного человека, видимо, этот путь в город был не самым популярным. Затем, повинуясь зову, мне пришлось взять левее, и под ногами опять рассыпалась снежная степь. Теперь впереди не шёл Арон, расчищая мне путь в меру своих возможностей, теперь я была одна, иногда увязая в снегу глубиной до середины бедра. В таких случаях я останавливалась на несколько минут, давая себе возможность отдышаться, и предпринимала ещё одно усилие, выбираясь из занесённой снегом ямы и продолжая путь. Очень скоро мне уже стало всё равно, куда идти. Я так устала, что еле передвигала ноги, у меня не осталось сил даже, чтобы убрать выбивавшиеся из-под капюшона волосы, и они падали мне на лицо, закрывая обзор. Я низко склонила голову, практически не глядя перед собой, мне было всё равно, куда идти, меня влекло вперёд лишь ощущение скорого окончания пути. Когда я достигну этого симпатичного домика, уютного даже с виду, все мои невзгоды закончатся. Это чувство внутри было так сильно, что мне даже не приходило в голову задуматься, почему я думаю о доме с зелёной дверью, будто о какой-то панацее, как о мифическом средстве от всех бед…
Я остановилась только один раз, уже зайдя в лес, но даже не стала садиться, хотя рядом из-под снега выглядывал большой валун. Я понимала, что если сейчас присяду, то встать уже не смогу, просто не останется сил, поэтому прислонилась к стволу ближайшего дерева, кажется, это была сосна, или что-то похожее на неё. Сняла с плеча мешок и заглянула внутрь, надеясь найти там хоть что-нибудь из еды. В животе уже не просто урчало, по моим ощущениям желудок начинал переваривать сам себя. Но, кажется, сегодня мне наконец улыбнулась удача, на самом дне мешка прощупывались небольшие кусочки сдобы и крошки. Видимо, лепёшка во время наших забегов по трущобам и подземельям выпала из свёртка и осталась незамеченной. Я достала лежавшую сверху шкуру, одну, вторая осталась у Арона, ниже лежал моток верёвки, под нею был небольшой мешочек с травами. Сейчас мне это вряд ли пригодится… Я сложила всё, что достала, на снег, и аккуратно вывернула мешок наизнанку. На дне лежали кусочки раскрошенной лепёшки, на вид, чуть больше двух моих горстей. Я ела прямо из мешка, поддерживая ткань снизу ладонями, сначала хватала зубами кусочки побольше, а затем собрав всё до крошки языком, сплёвывала попадавшиеся мусоринки. Теперь, когда в желудке что-то лежало, пусть и не слишком питательное, он перестал урчать, но на меня вдруг разом навалилась вся скопившаяся усталость. Я поняла, что сегодня никуда больше не смогу идти и, если не позабочусь немедленно о ночлеге, то усну прямо тут, прислонившись к дереву. Кстати, о дереве…