— Спасибо! Джип мне подходит.
— Я так и думал. Всего доброго!
Он проводил её по коридору, махнул рукой в направлении лестницы, а сам свернул к одной из безликих дверей и зашёл без стука. “Паш, ну, что ты решил…” — услышала она кусочек фразы до того, как дверь закрылась и вдруг почувствовала себя одиноко.
Она спустилась на один этаж. Офис, расчерченный перегородками как лабиринт. По нему уверенно сновали туда-сюда сотрудники, смеялись, обсуждали начальство, плели интриги, бездельничали. Ей первый раз захотелось работать в таком райском месте. Ходить на каблуках, одёргивать короткую юбку, задумчиво накручивать на палец телефонный провод.
Она стояла на лестнице, заворожено глядя через стеклянные двери на этот зоопарк, как ребёнок. Шаги по лестнице её спугнули, словно она занималась чем-то неприличным. Она обернулась и увидела Савойского пытающегося одновременно говорить по телефону, надевать пальто и удерживать в руках печально известную папку.
Видимо, где-то на канцелярских небесах боги отвернулись от этой классической модели для хранения документов цвета свежего синяка. Её теряли, искали, находили, теперь ей опять не повезло. Со шлепком достойным хорошей пощёчины она упала на ступеньку.
«Надеюсь, хоть шнурки он сам завязывать умеет?» — она держала поднятую папку в руках, пока Савойский силился попасть в рукав.
— Этот вариант даже не рассматриваем, — выговаривал он трубке. — Я не вижу смысла ради экономии средств строить помещение вдвое меньше даже наших текущих потребностей. Что это за бред?
Он протянул руку, потом передумал.
— А я тебе повторяю: это — бред. Я найду деньги. Не с этим банком, так со следующим. Как раз сейчас еду в «Инвест-Нефть», — он снова протянул руку к папке и снова передумал. Дана устала её подавать. — Всё, я не буду больше это сейчас обсуждать. Давай потом.
Он зло сунул телефон в карман, шагнул и наступил ей на ногу.
— Извините! — он замер и посмотрел на неё умоляюще.
— Ничего, — она сморщилась. Больно, однако.
— Я, наверно, сегодня истратил на вас годовой запас своих извинений. Честное слово, я не специально.
Он стоял так близко, что она чувствовала запах кофе, когда он говорил, и тепло, исходящее от него волнами дезодоранта. Что-то знакомое. Лайм?
— Начинаю в этом сомневаться, — она вручила ему папку и стала спускаться впереди него.
— Тяжёлый выдался денёк.
— Утро.
— Что?
— Я говорю, ещё утро.
Он открыл для неё входную дверь.
— А, да, утро. Я ещё и от разницы во времени не отошёл, и от перелёта. В-общем, я понимаю, что вам всё равно, но обычно я не такой неловкий, — сказал он и запнулся.