— Он купил её, эту картину? — подначивал Кайрат. Этот лихорадочный огонь в её глазах напоминал ему о том, что когда-то он тоже умел мечтать.
— Нет, он купил остров и построил на нём белый дом, а потом у них родилась я.
— Твой отец настолько богат?
— О, он оказался единственным наследником многомиллионного состояния своего дяди. — Она сделала грустное лицо, а он подлил ей ещё водки. — К сожалению, после смерти мамы я с ним почти не вижусь. У него своя жизнь, а у меня своя.
— Чем же ты занимаешься? — спросил он, когда противный, но целебный напиток наконец, прошёл в нужное горло.
— Я организую выставки разных картин. Формирую, договариваюсь, а потом сопровождаю их.
— У нас ты тоже с выставкой?
— Да, русские художники-эмигранты. Несколько имён довольно известных. Павел Челищев, например. Слышал? Нечетнокрылый ангел.
— Нет, — честно признался Кайрат.
— Его называют русским Дали.
Он отрицательно покачал головой, и она махнула на него рукой как на непроходимого невежу и засмеялась.
— Я ужасно необразованный, — признался он.
— Ты милый и очень добрый, — сказала она, глядя на него с восторгом. Не хотелось разрушать эту иллюзию.
— А ты красивая. Очень красивая.
Лишь на несколько мгновений он удержал её взгляд, а потом она опустила глаза.
— А давай делать поделки! — предложила она, словно только что обнаружив на столе бумажные салфетки.
Сосредоточенно сопя она сложила веер и начала им важно обмахиваться.
Тогда он сделал самолётик — единственное, что он когда-то умел — и запустил его на пустой соседний столик. Самолётик ткнулся носом в угол чужой тарелки и тут же раскис в остатках подливки.
Как нашкодившие дети они прыснули со смеха, и решив продолжить веселье, пьяные и довольные выбежали на улицу.
В пустом парке они кидались снегом, и Кайрат всё время поскальзывался, пока окончательно не упал. Тогда она завалилась рядом. Лёжа на снегу, как выброшенные на берег рыбы, они широко открывали рты и ловили снежинки, а ещё спорили, кто поймал больше.
Потом, поддерживая друг друга как два инвалида — она на своих каблуках, а он на скользкой подошве — все заснеженные и счастливые они ловили такси. И она поцеловала Кайрата в щёку, забралась в машину и торжественно вручила таксисту салфеточный веер.
— До встречи! — помахала она Кайрату в стекло.
— До новой случайной встречи, — отсалютовал ей Кайрат.
Он добрался до своей квартиры, и, разбросав по полу вещи, ничком завалился на кровать.
В своём сказочном сне он видел детство и рыжую девочку со странным именем Роберта. И там оно даже казалось ему настоящим.