– Ваша друзья. В полной целости, рука-нога-голова, все на месте.
На самом деле «друзья», то есть Лисса, Толстяк и «сестрички», выглядели довольно помятыми. Однако мое внимание привлекли даже не они, а два ковбоя: высокий рыжий парень лет двадцати, хватавшийся за чернобородого гнома-полукровку, годившегося ему то ли в папаши, то ли в деды. До сегодняшнего утра я эту пару не видел – или видел, но с расстояния в полмили, в монокуляр.
– А это еще кто?
– Ваша друзья, – с легким удивлением повторил тролль. – Все как приказала великий вождь. Сейчас моя и остальных приведет.
– Остальных?! Каких еще остальных?!
– Эгей! – оттолкнув плечом замешкавшегося гоблина, Линда Сальватано подошла, нет, подскочила к нам. – Кейн! Что еще за хрень тут происходит?!
– Именно это я как раз и пытаюсь выяснить, – вздохнул я.
– В задницу Сидящему выяснения!
Руки у Толстяка были по-прежнему связаны за спиной, а ноги коротко спутаны, на лошадиный манер, поэтому когда гоблин попытался рвануться следом за Линдой, он упал на колени.
– Надо действовать! – продолжил он шепотом, к которому начал заинтересованно прислушиваться не только конвоир, но и пятерка троллей, собиравших вигвам ярдах в двадцати от нас. – Здесь оружие и лошади… если навалимся кучей, хоть кто-то получит шанс вырваться на свободу.
– Зеленый, уймись!
– Эй-парень, ты что, не понял?! Нас же щас…
– …отпустят.
– …освежуют, а потом… ЧТО ТЫ СКАЗАЛ?!
– Отпустят во все стороны, – ухмыляясь, подтвердил конвоир. – Она, – тролль указал на Венгу, почему-то использовав для этого мизинец левой руки, – вас выиграла, всех-всех-всех.
Если приговоренному к смерти человеку – и не только – непосредственно перед казнью сообщить, что все отменяется, то следующие минуты две-три его лицо будет представлять собой весьма занимательную и познавательную картину. Лучше всех – в смысле, невозмутимее – оказалась Марти, зато гоблин выдал целый каскад гримас, заметно расширивший мои познания в части мимики зеленошкурых.
– Так я эта, пошла за остальными.
– Какими остальными?
– Остальными ваша банда, – поведал тролль с видом усталого родителя, в сотый раз объясняющего ребенку, почему трава зеленая, а вода – мокрая.
– Наша банда уже вся здесь, – в тон ему сообщил я и, указав на ошалело моргающего парня, добавил: – Даже с перевесом.
Довеском, на мой взгляд, были не только рыжий с чернявым, но и «сестрички», однако про это я предпочел пока умолчать.
– Не-ет, – возразил тролль. – Вся ваша банда еще в яма сидеть. Ты меня не путай, человека – мне сам великий вождь сказала: «Освободить их…»