— Каждый вечер, медсестра приходила ко мне в палаты. Меняла тряпку с горячей на холодную и прикладывала ко лбу. А потом смотрела, как я засыпаю. Я помню ее глаза, чистые и сочувствующие. В этом вы похожи. Прямо сейчас, так ты смотришь на меня, Софи.
Я проморгалась, и подавила в себе слезы. Я предчувствовала, чем закончиться рассказ. Появилось огромное желание стать глухонемой и просто этого не услышать. Но убегать от этого, было бесполезно.
— Что произошло дальше, Кай? — требовательно, сквозь слезы, спросила я.
— Ты же сама знаешь конец истории, — сказал он мягко.
— Говори!
— Медсестра опоила меня. Что это было, я не имел понятия. Я помню только то, что почувствовал жжение в венах, а следом и боль. Мое тело билось в конвульсиях, а десна резало бритвой. Я был уверен, что умираю. На следующий день, я проснулся здоровым. Я проснулся другим.
Весь этот разговор давался мне с трудом. Это самая тяжелая правда, какую мне пришлось услышать. Это было сравнимо, с новостью о маминой смерти.
Я перемалывала его слова, у себя под носом.
— Она дала тебе лекарство…
— Только потом я узнал, что оно было в единственном экземпляре, и она пожертвовала его для меня. Не спасла себя и вскоре умерла. Она отдала свой единственный шанс на жизнь, никому не нужному человеку. Это твоя мать, Софи. Это Оливия Блек со мной сделала.
Я ждала, когда он скажет это. Ведь услышав начало истории, все было легко предсказать. Я была благодарна, что он честен со мной, но это было очень тяжело воспринять.
— Господи, — на выдохе, прошептала я.
— Дело не в этом, Софи, — он помедлил. — Вся правда в том, что я возненавидел ее за это. Она даровала мне жизнь, о которой я не просил. Я не хотел этого, но Оливия не оставила мне выбора и тогда, я поклялся, что уничтожу весь ее род.
Я медленно подняла на него глаза.
— Не смотри на меня так! — он повысил тон. — Мне приходилось выживать! Мне приходилось убивать, черт возьми! Только потом, я справился с жаждой. Каждая жертва, которая умирала в моих руках, напоминала мне, как я ненавижу Оливию Блек. С каждым днем, я набирался сил, чтобы в итоге отомстить.
Слезы душили меня. Этот удар поддых, отправил меня в нокаут.
— Я узнал, что у нее осталась дочь. Дочь, которой я вынес смертный приговор. Я искал тебя несколько месяцев, лишая жизни, всех подходящих под твой возраст, белокурых, с голубыми глазами девушек с вашего города. Или же просто стирал им память, если был сыт.
Я остановила его.
— Я не верю тебе! Нет, я… Я не верю!
— Ты можешь отрицать это, но в глубине души ты знала, кто я такой и чем это может тебе грозить. Я не пойму одного, почему ты оправдывала меня.