– Если тебе так легче, то, конечно, пожалуйста. Но если вдруг надумаешь что-нибудь рассказать, обращайся.
Дмитрий чмокнул Олесю в щеку и вышел. А она еще немного постояла, медитируя над раскрытым ведром, потом резко опомнившись, убрала ногу с педали и тоже покинула туалет.
На работу Смирнова собиралась как на войну.
Предстояло выйти на улицу, и страхи тут же вернулись. Олеся с отчаянием думала, как же она будет вне квартирных стен? А если опять все повторится и Димки рядом не окажется? Может, забить на работу? Притвориться больной? Посидеть с денек дома, а, может, и два или до конца недели, месяца? И тут же сама себя одергивала: «Не получится». Это не вариант. Не может же она постоянно брать больничный, никаких денег не хватит платить за липовый бюллетень, да и Дима начнет задавать вопросы. Пусть сегодня он не стал допытываться, но если странности в ее поведении продолжатся, обязательно устроит допрос с пристрастием.
Значит, нужно действовать по-другому. Она подготовится и встретит свой страх во всеоружии. Ну, или хотя бы попытается.
Пока Дмитрий принимал душ, рабочая сумочка была перелопачена. Все лишнее, дабы не мешалось, покинуло прежнее место и оказалось свалено вначале на прикроватной тумбочке, а потом и вовсе упокоилось в ее недрах. На полках с туристическим снаряжением найден перочинный нож и со всем почтением положен во внутренний карман. Олеся вспомнила и о перцовых баллончиках, когда-то давным-давно подаренных мужьями им с Галиной на всякий случай. Разыскала свой и тоже припрятала в сумку. На кнопки моментального вызова помимо номера супруга установила экстренные службы. На собственный мысленный вопрос: «Зачем?» Ответила: «Чтобы было».
Помимо этого была проведена ревизия одежды. Глядя на полки, Олеся немного приуныла, но решительно отодвинула то, что по ее мнению, не подходило. Вместо стрингов и тонкого бюстгальтера она надела закрытое белье. Взамен легкомысленных кофточек и юбочек из глубины шкафа была вынута старая толстая водолазка, закрывающая шею. Ягодицы прикрыли брюки из плотной ткани.
И пусть ей будет жарко, но невидимый засранец тоже пообломает свои призрачные ногти, пытаясь добраться до ее тела. Ибо нефиг!
Олеся даже злобно и чуток нервно хохотнула, представив сие действие.
Дмитрий вошел в спальню, когда она уже заканчивала доплетать косу. Окинул ее недоуменным взглядом, он вслух ничего не сказал. Однако Олеся ясно видела, вопрос так и хотел сорваться с его губ. Впрочем, это и понятно. В последний раз муж видел ее в подобном образе лет пятнадцать назад, а то и больше. Но ничего страшного, она как-нибудь все раскрутит, и жизнь вернется на круги своя.