– Ты!!! – вызверилась она. – Это ты виновата. Это из-за тебя он пришел!
Олеся отпрянула.
– Ты! Ты! – вновь захохотала подруга. – Виноватааа! Ты!
Фельдшер пробормотал что-то себе под нос, пошарил в чемодане и вытащил ампулу. Быстренько открутил ей голову, наполнил шприц, а затем шустро вколол раствор Галине.
– Что колете? – едва слышно спросила Олеся.
– Если по-народному, успокоительное, – ответил парень.
Смирнова машинально кивнула.
– Так, уважаемые, – поднимаясь с пола, возвестил фельдшер. – Мы ее забираем. Пусть кто-нибудь проводит нас до выхода.
Олеся бросилась вперед.
– Э нет. Только не вы двое, – протянул парень. – Больная на вас плохо реагирует. Вы лучше часа через два позвоните в приемный покой первой городской и узнайте, что ей будет нужно.
– Да, конечно, спасибо, – устало ответила Смирнова.
Орлов тут же скрылся из кабинета и принялся раздавать указания. Вскоре появился охранник с входа, откомандированный им в помощь. Вдвоем с фельдшером они потащил Галину вниз.
Глава десятая
Скорая уехала, забрав подругу. Орлов отправился к себе, даже коллеги перестали изображать толпу зевак и расселись за столы, только Олеся продолжала подпирать стену в кабине юриста. Слова Галины стояли у нее в ушах, заставляя раз за разом прокручивать услышанную фразу.
«Смерть! Он смерть! Не подпускайте его ко мне! Ты виновата!»
Смирнова так и так перетасовывала предложения и не могла понять, что случилось. Но вдруг все резко встало на свои места, и она мгновенно похолодела. Неужели Галя сошла с ума? Нет только не это! Только не Галка.
Пусть будет лишь временное помутнение рассудка. Неважно, сколько потребуется сил на восстановление, она ни за что не бросит несчастную.
Отклеившись от стены, Олеся, как и полчаса назад, забегала по кабинету. Вот только гнала ее, не озверевшая подруга, а собственные мысли.
Возможно, смерть Глеба и слишком быстрое погружение в новые отношения спровоцировали приступ. Очевидно, подруга совсем не была готова к ним, и ее подсознание буквально кричало об этом. Но Галка, с присущей ей напористостью и стремлением взять от жизни все, отмахивалась от этих подсказок и увязла в своих чувствах с головой. Отсюда и проблемы с давлением, бессонница, о которой она рассказывала недавно, да и сегодняшний приступ тоже.
Смирнова начала вспоминать, что в поведении Галины настораживало ее в последнее время: подруга, словно качалась на волнах. То она светилась от счастья, рассказывая об Орлове, была полна любви к ближним своим. То вдруг становилась потерянной, унылой, а то и, вообще, превращалась в злобное, всем недовольное существо. И происходили перемены без видимых причин.