Я открыла дверь и, не желая слушать его оправдательную гипнотическую ложь, перешла в наступление (Что он на это скажет? Нечего будет!):
– Значит так, я не собираюсь тут опять слушать про ученых, про сумасшедших энтузиастов, актрис и муз. Будь честен хотя бы со мной и с собой: если ты не можешь удержать член в штанах при виде каждой телки, так и скажи прежде всего сам себе!
– Ничего не понял, – спокойно сказал Дэниел. Куда-то пропал его дикий блеск в глазах. Я ожидала всего, только не этого выбешивающего спокойствия.
– Ах, ты не понял! Может быть еще скажешь, что не приглашал Джейн в кафе, не угощал ее кофе с пирогом?
– И о чем это говорит? – Дэниел был не просто спокоен, он по-хозяйски уселся на диван в гостиной, – о том, что я по-дружески могу угостить старого друга кофе? Пирог, между прочим, она взяла себе сама. И, как всегда, сказала, что будет платить раздельно. Можешь даже спросить у нее, если конечно и она твое доверие уже не потеряла.
– А с чего началось все у нас?! Всего лишь подвез, всего лишь предложил поработать, всего лишь угостил кофе, всего лишь сделал лекарство. Всего лишь трахнул… Ты ко всем так методично и беспардонно подкатываешь?
– Да сколько раз тебе говорить? У меня нет, не было и не будет ничего с Джейн. Она милая, но она мне как сестра. Даже как брат. И не думаю, что с ее живостью характера и неумением держать язык за зубами она бы представила тебе меня как старого друга, а не как возлюбленного.
– Плохо ты знаешь Джейн, – начала успокаиваться я. Надо признать, довод выглядел разумным, – она, когда ей надо, еще как умеет держать язык за зубами. Нас она долго друг от друга скрывала.
– Когда нужно хранить чужие тайны, верно? Но не свои собственные.
– Да, ты прав.
– Поверь, я никогда не сделаю тебе больно. Да еще и таким подлым способом. Просто, как ты видела, живу я неподалеку: там, где фотографировал тебя. И мне удобно общаться с другими учеными, тем более с друзьями вроде Джейн.
– А то, что ты рассказывал мне про тот дом, где…
– Где мы трахались? – вдруг прямо спросил Дэниел, словно желая еще больше смутить меня.
– Ну, да.
– Это студия. Частично. Я еще не показывал тебе второй этаж, где она находится. Мы с ребятами живем в разных концах города и удобно иметь условное место, где можно полностью отдаться музыкальным делам и не волноваться, что родные увидят то, что им не понравится. Потому что это еще и место для отдыха.
– И часто ты так… э… отдыхаешь? – задала я мучивший меня уже некоторое время вопрос.
– Ты, наверное, хочешь узнать много ли у меня было женщин? – догадался Дэниел, – несколько. Но любимых – ни одной. Только тебя я полюбил по-настоящему.