— Мангуст!
Терехов! Похоже, кто–то из наших услышал звуки боя. Они уже близко!
— А ты везунчик, — усмехнулась девчонка, сдувая прядку волос со лба. — Ну, ничего, еще встретимся.
Она снова исчезла, и на этот раз я успел разглядеть прозрачный силуэт, скользнувший в сторону — что–то вроде движений нагретого воздуха над огнем. Бдительности не терял — это запросто могла быть и ловушка. Расслаблюсь — а она мне еще раз кинжалами под ребра. Я и от предыдущего–то удара еще не оправился.
Прижал ладонь к боку. Рана была глубокая и обильно сочилась кровью, но болела уже куда меньше. Выудил из инвентаря лечебное зелье, выхлебал за пару глотков. Ощутимо полегчало.
— Малой!
Это уж Берс. Я, наконец, обернулся в их сторону и разглядел весь отряд. А, теперь понятно, как они меня нашли — с этой площадки склон до самой тропы отлично просматривается, так что они нашу драку не только услышать, но и увидеть могли. Ну, впрочем, место это Эдж явно выбрала не зря — не стрелять же ей сквозь листву.
Кстати, о стрельбе. Я отыскал взглядом две алые стрелы, которые так и остались торчать из земли — там, где их оставила ассасинка. Подобрал их. Мелочь, а приятно. Хотя, какая уж тут мелочь — Док говорил, что каждая такая стрела пару золотых может стоить.
— Ты ранен? — обеспокоенно спросила Ката, одной из первых подбегая ко мне.
— Ты как здесь очутился–то? Мы тебя у менгира ждали…
— Ха, а малой как–то опять выжить умудрился, один из всего отряда! — одобрительно хмыкнул Берс. — Уже не в первый раз.
— Идти можешь? — коротко спросил Терехов, хмуро взглянув на зажатые у меня в кулаке стрелы с алым древком.
Я лишь молча кивнул, держась за пробитый бок — дыхание сперло, и говорить было тяжело.
— Куда? — выдавил я.
— Обратно в, мать его, Мертвый лес! — процедил командир. — Эти гады, что нас прижали, развернули колымагу обратно на юг. Но они вряд ли успели далеко уйти. Так что давай, глотай зелий, и ноги в руки!
— Ага, щас! — наконец, отдышавшись, ответил я. — Но для начала…
Я развернулся и метнул чакрам прямо в горло стоящему рядом Мордекаю.
Глава 13. Ожерелье Салантиса
«Шепот смерти» вонзился следопыту в верхнюю часть груди, наискосок, вмяв глубоко в плоть серебристую цепочку от медальона игрока — та в принципе неразрушима. Мордекай, захрипев, опрокинулся на спину, выпученными глазами уставившись на торчащее из него острое кольцо.
У остальных выражение лиц были примерно такими же.
— Мангуст, ты рехнулся?!
Кейн чуть не бросился на меня с саблей, но Терехов оттеснил его. Бросив быстрый взгляд на корчащегося в агонии следопыта, он в своем стиле рявкнул на всех, приказав оставаться на местах. Повисла пауза. Тишину нарушал только хрипящий Мордекай, да и тот вскоре стих.