По крайней мере, я точно знал, куда меня тащат. Я отчетливо чувствовал приближение источника Ци. Кажется, я даже видел его — сквозь тьму, сквозь гущу зарослей. Только не глазами, а каким–то иным зрением. Видел светящийся изумрудным светом тугой пульсирующий сгусток, от которого, как круги по воде, исходили вокруг эманации стихии Дерева.
А потом я услышал наших. Берс рычал и матерился — отчаянно, яростно, так, что сразу было понятно, что бой, который он ведет, заведомо проигран. Док что–то рокотал на незнакомом языке — не то заклинания, не то бурятские ругательства. Каты почти не было слышно, лишь изредка доносился слабый стон.
Наконец, волочащие меня арсури выскочили на большую, круглую, как зрачок, поляну, посреди которой стояло оно.
Древо.
Оно больше напоминало сплетение щупальцев морского чудовища, выросших из земли и одеревеневших от какого–нибудь заклятья. Невысокое, но толстенное, не охватишь и впятером. Кроны не было — голые изогнутые ветви тянулись к небу, будто в мольбе. Чуть выше середины ствола, метрах в четырех от земли, пульсировало зеленым светом здоровенное уродливое утолщение. Будто сердце. И часть лиан, опутывавших древо, были похожи на вены, по которым к этому утолщение стекалась Ци — это было видно по светящимся следам.
Да нет, не сердце. Скорее, насос. Потому что движение жизненных сил по этим венам–лианам одностороннее. Утолщение на стволе лишь всасывает все в себя, но ничего не отдает.
Меня подтащили ближе, и я, наконец, увидел, откуда эта древесная тварь сосет соки. К нижней части ствола гибкими лианами было приковано десятка полтора существ. Я разглядел пару некрупных оленей, волка. Кажется, был еще какой–то хищник покрупнее, с массивной квадратной головой и клыками размером с добрый кинжал. Подробнее не разглядишь — бедняги так опутаны, что почти срослись со стволом дерева. Кто–то еще отчаянно бьется в путах, кто–то едва трепыхается. А кто–то и вовсе похож на высохшую оболочку какой–нибудь личинки — одна шкура осталась, все высосано досуха.
Берс, Ката и Док трепыхались почти рядом, на расстоянии вытянутой руки друг от друга, только Док чуть выше остальных. Меня дева леса швырнула еще выше — туда, где еще оставалось свободное место, между Доком и здоровенным рыжим вепрем, висевшим вниз башкой.
— Стас! — скаля зубы от боли, выкрикнул Док.
— Малой! — выгибая шею так, чтобы хоть немного освободиться от лиан, прохрипел Берс. — За нами идут? Наши?
— Нет!
Смысл давать им ложную надежду? Рассчитывать мы сейчас можем только на себя.
Едва арсури отпустили меня, от ствола дерева метнулось сразу с десяток гибких цепких отростков, которые начали пеленать меня в кокон. Я перекрестил руки на груди, разворачивая кастеты лезвиями наружу, напрягся, стараясь, чтобы между руками и телом осталось побольше места.