Эльма и Лайта едва успели плюхнуться в кресла, вытянув усталые ноги, как из коридора донёсся глухой стук. Эльма недовольно поморщилась и позвонила в колокольчик, вызывая Анилу.
– Что там за грохот? – спросила она. – Кто посмел стучать?
– Простите, госпожа, – почти заикаясь от страха, ответила рабыня. – Это ваш пленник… Он стучит и кричит, требует, чтобы вы немедленно его приняли.
– Что это на него нашло? – подняла голову Лайта. – Может, у парня крышу снесло? Когда я так неожиданно ворвалась к вам сегодня утром, он не на шутку перепугался.
– Да он ещё не проснулся тогда, и вряд ли что-то понял… Пусть покричит, если ему нечего делать… – вяло ответила Эльма, не желая вникать в суть дела. Она смертельно устала, хотела принять горячую ванну, перевязать раны и залезть в мягкую постель, а не продолжать неожиданно прерванную игру.
– Может, мне припугнуть его, чтобы утихомирился? – предложила Лайта.
– Да… Хотя нет… Ладно… Приведи его.
– Ты решила открыться?
– А… – махнула рукой Эльма. – Мне надоела эта глупая игра.
– Может вашу… встречу… обставить как-нибудь поторжественней?
– Да ладно… Пусть будет, как будет.
Лайта вышла в коридор, ведущий к комнате пленника, и отодвинула засов на двери. Рейнольд стоял на пороге, взъерошенный, встревоженный, но решительно настроенный.
– Чего тебе? – грубо спросила виолка.
– Я хочу видеть госпожу Эльму!
– Не самое лучшее время… Она устала – бой был нелёгким. К тому же, она ранена. Ты не мог бы потерпеть со своим делом до более удобного момента?
– Ранена? – Рейнольд немного смутился.
– Да. К тому же она ещё не оправилась от раны на бедре, так что сегодня ей было тяжелее вдвойне.
– На бедре? – Рейнольд ещё больше смутился и с подозрением взглянул на девушку. – На левом бедре, вот тут? – показал на себе.
– Да! Кому же ещё об этом знать, как не тебе, проказник! – не удержалась от насмешки Лайта. Отступив в сторону, широко распахнула дверь. – Ну что ж, иди… Пришло время истины.
Растерянный мужчина, в голове которого теснились тысячи сумбурных мыслей, медленно зашагал по коридору в знакомом направлении. Вот и широко распахнутая дверь. Ступив в неё, он оказался в большой комнате, освещаемой четырьмя высокими – от пола до потолка – окнами, и заставленную разными по величине сундуками. В одном из многочисленных изящных и удобных кресел сидела одетая в чёрный бархатный костюм стройная девушка, устало вытянув ноги и откинув на спинку темноволосую голову. Руки с длинными сильными пальцами покоились на подлокотниках, глаза были закрыты, словно она спала. Рейнольд сразу узнал эти милые восхитительные черты, эти тёмные блестящие волосы и две крошечные родинки в уголке левого глаза.