Судя по описаниям, истерические черты у Гитлера достаточно ярко выступили с юных лет. Народную школу, дававшую начальное образование, он закончил. Но среднего образования получить не смог. В реальном училище дважды остался на второй год из-за «неспособности к упорядоченному труду». Даже по истории, которую он якобы любил, его оценки были не выше удовлетворительных. К точным наукам питал отвращение. Конечно, уходу из училища он придумал красивый довод — мол, просто он не хотел в будущем становиться чиновником, как его отец. С тех пор в юности он нигде не учился и лишь урывками работал. Мечтал стать знаменитым художником — переехал в Вену, дважды пытался поступить в Академию художеств, но провалился на вступительном экзамене по рисунку. Тем не менее, остался в Вене и всем выдавал себя за «свободного академического художника». Жил в бездельи, но одевался, подражая состоятельным студентам. В 16 лет ходил с тростью с набалдашником и в лайковых перчатках. Время проводил в кофейнях, в театрах, особенно в опере — Вагнер тогда был в большой моде. Вел светские беседы с мимолетными знакомыми. У него не было ни близких, ни друзей, ни возлюбленной. Жил на средства, присылаемые матерью, получавшей пенсию за умершего отца — таможенного чиновника. Когда умерла мать, Гитлер мошенническим образом выхлопотал себе пособие как сироте-студенту Академии художеств. И быстро прожил доставшееся наследство от тетки. Пришлось с квартиры перебраться в «мужское общежитие» для одиноких низкооплачиваемых рабочих и подрабатывать продажей перерисованных открыток. Но в мечтах, по его же словам, он жил во дворцах и был одержим фантазиями — рисовал проекты театров и замков. С тех пор возненавидел Вену.
В 1913 г. Гитлер переехал в Мюнхен. Повод объявил самый возвышенный — в Мюнхене, а не в Вене он увидел настоящий центр искусств. Но дело было, видимо, гораздо прозаичнее — молодой Гитлер в то время боялся призыва на военную службу в родной Австрии и уехал в Германию, рассчитывая жить там, как иностранец. Все же его и в Мюнхене вскоре изловили, арестовали и препроводили в австрийское консульство. Тогда он написал длинное и слезливое объяснение, оправдывая неявку на призыв на родине. К его счастью, медицинская комиссия признала его «слишком слабым» для несения строевой службы. В Мюнхене он по-прежнему жил продажей перерисованных открыток, но одевался тщательно и вечера проводил в пивных со случайными знакомыми. Среди них прослыл «образованным» и охотно разглагольствовал о величии немецкой нации и злых кознях евреев, чувствуя согласный отклик в сердцах своих слушателей.