Она выговаривалась. Я слушал, и моё сердце чувствовало больше, чем мои уши. Эйвери приехала сюда, как она и подозревала. Аркадий знал её. Моя кровь вскипела при мысли о нём. Он играет с Аней с того момента, как она вошла в бар. У меня тоже есть, что рассказать, но это может подождать. Она рассказала мне о другой официантке, Глории. Ей не пришлось говорить, что они были в «Медвежьем капкане». Мог чувствовать запах бара на ней. Находилась рядом с волками. Сделал всё возможное, чтобы успокоить дыхание и ярость крови. Столько вещей могло случиться с ней сегодня вечером. Я должен был быть более осторожным. Нравится это ей или нет, с этого момента, нам придётся играть по моим правилам.
Наконец, Аня разжала свой кулак и показала мне цепочку с половинкой разбитого сердца, как и у неё на шее.
— Она мертва, Каллен. Я хранила эту тайну в течение четырёх лет. Это первый раз, когда сказала это вслух.
Выдохнул и провел рукой по её голове. Было опасно, держать её как сейчас, но мне не хотелось отпускать её.
— Это просто ожерелье.
— Нет, — она передвинулась так, чтобы видеть моё лицо. — Мы дали обещание. Мы взяли по половинке, когда нам было по двенадцать лет. Выиграли их в автомате в торговом центре. Пообещав, чтобы ни случилось, мы никогда его не снимем. Она сняла своё.
Я кивнул, взяв её за подбородок.
— Может, она просто хотела, чтобы ты перестала искать её. Она знала, что ты подумаешь, если когда-нибудь получишь это ожерелье.
Аня покачала головой.
— Каллен. Я осталась одна. Совсем одна. Глория сказала, что она была больна. Они что-то сделали с ней. Я чувствую это. Аркадий знает, что с ней случилось. Боже. Он, вероятно, тот, кто это сделал. Ты должен сказать мне правду. Что самое страшное?
Аня попросила у меня правды и это единственное, что я не мог ей дать. Она увидела ответ в моих глазах. Аркадий и его клан могли сделать всё что угодно с Эйвери. Изнасиловать её. Если она была достаточно упрямой, могли убить её.
Аня снова напряглась, пока её глаза искали мои. На мгновение, я подумал, что она подумала, что я — Аркадий. Часть меня поняла бы это. Он не из моего клана, но он медведь. У неё не было ответов на все вопросы, которые она искала, но легко могла перенести свою месть на меня. Вместо этого, что-то изменилось внутри неё.
— Я не хочу быть одинокой, — её голос был мягким и тихим. Она поднесла руки к моему лицу и погладила большим пальцем распухшую кожу моего левого глаза. Тобиас, гад, ударил меня туда. Ему повезло, Аня вернулась ко мне в целости. Если бы нет, то я отплатил ему позже. Но сейчас это могло подождать.