— Что, не нравится?! — Но возглас неожиданно сорвался, послышались разрывающие сыщицкую душу всхлипывания, зашуршала ткань, скрипнуло кресло, и уже совсем другой голос — тихий и жалобный — позвал Брока: — Можешь смотреть, я оделась…
Сыщик осторожно раскрыл левый глаз. Женщина сидела в кресле. Грязная хламида прикрывало недавно виденный ужас. Правый глаз Брока тоже открылся.
— Ты ж обещал не орать! — вздохнула незнакомка.
— Не совсем, — замотал головой сыщик. — Я сказал: думаю, нет. То есть, возможно не буду. Я ж не знал…
— …что увидишь такое? — закончила за него женщина и горько усмехнулась. — Я тоже не знала, что такой стану! Еще сегодня утром не знала…
— Позвольте, но как же?! — вскинулся Брок. — Что значит «сегодня утром»? Вы хотите сказать, что ваша фигура претерпела подобные изменения за несколько часов? Но ведь это полный бред! Чудес не бывает!
— Сейчас и тебя не будет, чудила! — Посетительница начала приподниматься в кресле, и тряпка медленно начала сползать с покатых плеч. Вынести повторного сеанса убийственного стриптиза сыщик бы просто не смог, поэтому он поспешил вытянуть в сторону грозящей опасности обе руки и отчаянно запричитал:
— Нет-нет-нет! Не надо, пожалуйста! У меня жена, дети… то есть — дет… то есть — дот… в смысле — дочь!..
— И что?
— Ничего. — Брок взял себя в руки и перестал причитать. — Я погорячился, простите. Так что, вы говорите, с вами случилось утром?
— Ты мне дашь наконец закурить? — скрипнула зубами посетительница и вновь опустилась в кресло.
— Да, конечно! — Брок открыл стол и достал пачку «Парламента», которую он держал исключительно для клиентов. Издалека, с вынужденным поклоном протянул ее женщине вместе с зажигалкой, встроенной в массивную пепельницу.
— Ты ж говорил, что курить нельзя? — округлила прекрасные глаза незнакомка. — Для здоровья вредно!..
— Вам можно, — вежливо улыбнулся Брок. — Вряд ли вам что-то уже повредит.
— Ну-ну… — Женщина прикурила, жадно затянулась, закашлялась и пробормотала: — Не курила она что ли, паскуда?
— Кто? — шире улыбнулся сыщик.
— Она! — Посетительница брезгливо ткнула в собственную грудь пальцем.
— Ах, она-а-а! — протянул Брок, раздвинув губы до максимума. Стало больно. И снова страшно.
— Ладно, — устало махнула рукой собеседница, осторожно втянула дым, поморщилась и раздавила окурок в пепельнице. — Сейчас всё расскажу. Ты, что ли, сыщик Брок?
Сыщик в безумной надежде огляделся, не увидел в офисе никого, кто бы подошел еще на означенную роль и потухшим голосом признался:
— Я… — И всё-таки спросил: — А как вы догадались?