Котомка изрядно потяжелела из-за покупок, я на пояс лишь охотничий и обеденный ножи повесил, и подумав ещё и ложку, та своим серебристым цветом давал понять, что я не так и прост. Так многие делали, вот и я решил показать, что не стоит по одёжке судить. После травников, я там только нить купил, заглянув к одному из купцов что торговали одеждой, одному из тех что посоветовал трактирщик, я действительно очень быстро, чуть ли не мгновенно, обзавёлся двумя комплектами одежды, и двумя комплектами обуви для них. С примерками всего час вышло, и я вышел из лавки с дополнительным мешком, и изрядно похудевшим кошельком. Профессионализм местного приказчика был виден ещё когда я зашёл в лавку и сообщил что от нашего общего знакомого — хозяина харчевни. Тот первым делом узнал какого я был сословия. А это очень важно, и вопрос был поставлен правильно. Так крестьянин не мог носить одеяния горожанина, горожанин — мастерового, мастеровой — воина, воин — купца, купец — боярина, боярин одеяния князя. У каждого сословия свои рамки за которые заходить нельзя, категорически, правила тут такие, которым многие следуют. Обратный отход возможен, например, когда меня приняли за сына боярина в одеяниях крестьянина, бывает, потерял одежонку да надел то что под рукой. Но никогда крестьянин не наденет одеяний бояр. Засекут, могут и насмерть. Я сказал, что сын сотника ополчения, это не дворянское звание, но и не простой воин, причём намекнул, что отец у меня удачливый воин, и серебро, и даже золото, в его кошелях звенит. Так что мне подобрали одежду моего статуса. Как и собирался, я взял два комплекта, один для выхода, поприличнее и сшитый из неплохого материала, и чуть попроще и заметно крепче, его можно отнести к дорожным костюмам и планировался мной для постоянной носки. Шапки в цвет костюмов. Вся одежда и исподнее под неё летняя.
А так просчитав оставшиеся монеты, прослезился. На лошадей уже не хватало. Что-то я больно размахнулся. Вроде и не купил ничего, а уже половину общей суммы, что была при мне, как корова языком слизнула. И стати, сейчас я прогуливался в одеяниях служивого, в таких дружинники ходили или наёмные вои, которые нанимались в охрану разных караванов. Только одет я был богаче. Теперь сабля у меня на ремне не смотрелась так дико как это было ранее. Я даже временно слугу-носильщика нанял, что и переносил мой мешок и котомку, а я гордой поступью следовал впереди. В общем, вернулся я к Ромали-Лошаднику. Тот окинул меня заинтересованным взглядом и поинтересовался причиной моего прихода. Была такая причина. Среди табуна, что выставляли татары на продажу, был и тот вороной рысак что я приметил ранее, ещё когда уничтожал охрану. Его тоже продавали. Но пока потенциальные покупатели не подходили, их отпугивала ненормально высокая цена. Я же, узнав, что цена за коня была назначена вместе с очень богато украшено сбруей и седлом, решил, что мне последние не нужны, а интересует именно сам конь. Седло у меня и так есть, а сбрую я у того же Ромали-Лошадника прикуплю, тот тоже ими торговал. Вот это я и объяснил Ромали-Лошаднику, чтобы тот выступил посредником, приобретая коня неизвестному покупателю. Личину тот мою не должен был открывать, так что сообщив за какую я бы хотел выкупить коня, выдал Ромали нужную сумму. Всё что тот строгает, стараясь снизить цену, всё это будет его. Час отсутствовал Ромали-Лошадник, но появился тот сияя улыбкой до ушей, хотя и был довольно усталый. Видимо торги чуть не перешли из словесной в кулачную битву. А может и перешли, откуда мне тут на задворках торга, где в основном находились загоны для лошадей, было это узнать? Однако дело сделано и конь теперь принадлежал мне.