— Должен быть другой способ, кто-нибудь взберется на тебя.
— Никто не будет взбираться на меня! — он глубоко вздохнул и закрыл глаза, чтобы успокоиться. — Я смирился с этим, ты должна пообещать мне…
Моя рука коснулась его лица.
— НЕТ! Я НЕ СТАНУ ТЕБЯ УБИВАТЬ. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ.
Его глаза распахнулись, и взгляд в них изменился от умоляющего, мягкого, к жесткому и сердитому. Я сожалела, что, наконец, признала это, но решила не забирать слова обратно. Я любила его, ту часть, которая была доброй, и ту часть, которая боролась, чтобы держаться, боролась, чтобы оставаться хорошей.
— Я предупреждал тебя не влюбляться в меня. Я специально сказал это в первый раз, когда мы начали с этим, — он говорил сквозь сжатые челюсти.
— Ну, Блейк, ты не облегчал мне задачу.
— Я старался быть милым, Елена.
— И эти почти два поцелуя, которыми мы обменялись? — небольшой саркастический смех слетел с моих губ.
— Я был самим собой. В этом нет ничего странного.
Я изо всех сил пыталась переварить, когда он это сказал.
— Так что, ты ничего не чувствуешь ко мне?
— НО! Не чувствую. Ты проигрываешь перед Табитой.
Это сильно меня поразило. Табита так долго не упоминалась. Я сделала глубокий вдох и поняла, что мы оба все еще голые.
Я бросилась мимо него и взяла свою мантию, натянула через голову и просто стояла там. Я все еще чувствовала его присутствие позади.
— Елена, я говорил тебе…
— Да, я знаю. Не беспокойся об этом.
— Ты должна пообещать мне.
— Я не могу этого сделать. Возможно, ты не чувствуешь того же ко мне, но ты мне небезразличен, Блейк. Я не могу.
Я пробежала мимо него и стянула мантию. Я изо всех сил пыталась увидеть край и поняла, что слезы, наконец, пришли. Я этого не понимала. Он был таким злым и просто отверг меня, почему сейчас! Я стерла их, и сама оттолкнулась от горы.
Кара немедленно появилась, и ей потребовалась всего секунда, чтобы понять, что что-то не так. Я слышала ее вздох, когда думала обо всем, что он сказал мне, и она взяла на себя полет.
***
Тренировки закончилась. Я нашла Блейка после одного из занятий, опирающегося на стену, как греческий Бог. Он сказал, что я знаю все, что нужно, и что он не понимает, почему мы должны продолжать наши тренировки.
Я знала, что это ложь, потому что мне все еще нужно было подготовиться к предъявлению прав Арианны, но я поняла, почему он хотел остановиться, и, честно говоря, я не хотела быть рядом с ним, зная, что чувствую к нему, и что это не взаимно. Я была так глупа, рассказав ему все это.
Хуже всего было то, что я влюбилась в своё представление о нём, а не в настоящего Блейка. Все равно это больно.