- А ты?
- Я буду искать дорогу через Ад. Как в тот раз. Благо кое-что мне уже знакомо, - улыбнулся я, чмокая рыжую в макушку. – Не переживай ты так. Нервные клетки не восстанавливаются.
- Ага. В костре сгорают, - ехидно ответила Астра. – Уже светает.
- Вижу, - хмыкнул я, смотря в окошко, где небо начало окрашиваться в предрассветные цвета. – Значит, у нас есть еще немного времени, чтобы заняться одним интересным делом.
- Это каким же?
- Сну-сну, женщина. Только истинное сну-сну дарует всепрощение, да не накажет меня за эти слова Петр.
- Ты неисправим, - хохотнула Астра и потянулась ко мне губами.
Утром за нами пришел невероятно задумчивый командир Годфри. Он удовлетворенно кивнул, увидев пустой и разбитый кувшин на полу, а также пустую глиняную тарелку. Затем англичанин покраснел и достал грубые кандалы из потемневшего железа. Сколько пота, страха и боли впиталось в эти оковы, я мог только догадываться. Я улыбнулся вояке и даже позволил себе панибратски хлопнуть его по плечу, чем вызвал самую настоящую истерику. А все по той причине, что эта казнь была первой в жизни Годфри. Вот и думай потом, что все англичане бляди. Хотя, если там есть такие люди, как наш страж, то с этим миром еще не все потеряно. Конечно, со временем он закалится характером, но свою первую казнь будет помнить вечно, как и тех людей, которых ему довелось охранять.
Нас проводили вниз, к ожидавшей осужденных клетке, которую везли две меланхоличных лошади. Я занял место с самого краю, предоставив Астре сидеть возле возницы, ибо народ мог закидать повозку тухлыми овощами и прочим дерьмом. Но мысли об этом отступили, когда Годфри вывел на улицу Жанну. Было видно, что ей эта ночь далась куда тяжелее, чем нам. Однако губы воительницы были сурово сжаты, а взор полыхал так яростно, что мог бы поджечь весь этот проклятый город со всеми жителями. Я помог ей взобраться в клетку и кивнул командиру стражи, что все готово. Тот поблагодарил меня коротким кивком за отсутствие всяких пакостей и ненужных воплей, после чего занял место рядом с возницей. Повозка нехотя тронулась, везя нас к костру на главную площадь Руана.
- Это была страшная ночь, друзья, - тихо сказала Жанна, нарушив молчание. Я переглянулся с Астрой. – Мне явилась святая Екатерина и пролила на мою голову свой гнев.
- За что? – удивились мы. Жанна смущенно улыбнулась, но взгляд поднимать не стала.
- Епископ вчера навещал меня с тем гнилозубым гадом, которого вы зовете Стефаном. Они показал мне горящий костер и велели подписать бумагу, что я отрекаюсь от заблуждений, а взамен получаю пожизненное заключение в тюрьме. Мне даже обещали служанку. Это очень страшно. Я чувствовала вонь паленого мяса, слышала крики несчастных, кто проходил через это. И я дрогнула. Подписала бумагу.