Я простоял очень долго, дымя сигарету за сигаретой, пока даже в луженой небесной глотке не почернело от копоти. Мысли, целая куча мыслей, злых и не очень, копошились в моей бедной голове. Конечно, стоило бы мне оказаться в Раю, как вся грусть моментально бы испарилась, но одним Раем я не ограничивался, летая порой на Землю и в Ад по поручению Петра. Тогда-то блядские мысли возвращались, продолжая тиранить мою бедную душеньку. А все из-за блядского массажа.
В переулок меж тем завалилась компания пьяных бесов и, громко гогоча, принялись скручивать волшебную сигарету из специальных дьявольских сортов табака. Я радостно улыбнулся и тут же направился к ним. Задолбали печали одного бедного неформала. Порой и веселья хочется.
— Привет, парни, — поприветствовал я их. Бесы подозрительно меня осмотрели, а затем, признав дружка Герцога Элигоса, махнули рукой, приглашая присоединиться. Меня не нужно было просить дважды. – Чего делаете?
— Новый сорт привезли. Вообще чума. Джими подогнал, — пояснил один из бесов, жадно облизнувшись, пока остальные аккуратно набивали самокрутку.
— Хендрикс?
— Он самый, братан.
— Да уж, — хмыкнул я. – Не так-то просто от старых привычек отказаться. И чего такого пиздатого в вашей отраве?
— Сейчас узнаешь, — загадочно буркнул второй, протягивая мне толстый цилиндр и горящий уголек, который внезапно возник в его руке. – Давай, отец. Запускай ракету.
— Я, бля, запущу, — ощерился я. Злоба на друзей вспыхнула с новой силой. И плевать, что я обещал рыжей больше не баловаться с бесами, но тут сам Джа велел. Через несколько мгновений я, глубоко затянувшись, закашлялся и исторг из легких тугую струю сизого дыма. Бесы радостно загоготали, увидев, как я побледнел.
— Выдыхай, выдыхай бобер!
— Ебушки-воробушки. Что за лютая шмаль-то такая?
— Пробрало, братан?
— Еще как, — закашлялся я, а затем сознание отключилось. Резко и неожиданно.
— Збышек…
— Отъебитесь.
— Слышь, ебанько, вставай давай, — знакомый голос во тьме. Где я его слышал?
— Сам ты ебанько, Фридрих Вильгельм. И книжки у тебя ебанутые.
— О чем это он?
— Накурился, — еще один голос. Мягкий и одновременно суровый. – Он в тебе Ницше признал.
— Степка, открой глаза, — нехотя, я подчинился и увидел стоящую рядом Астру, которая тревожно заглядывала мне в лицо. – Очнулся?
— Уйди глюк, я не в затяг, — улыбнулся я, устраиваясь поудобнее. – Блядь, а чего постель такая жесткая?
— Ты на земле лежишь, вообще-то, — фыркнула рыжая. – Как знала, что тебя оставлять нельзя. Вечно ты себе на жопу приключения находишь.
— Ага. Злые вы, уйду я от вас.