Я попытался приподняться. Рассиго остановил меня и попросил остаться на своем месте.
-Это он, мой король, я чувствую это. Дайте ему самому пройти свой путь к вашей встрече.
Некоторое время я напряжено следил за дверью. В комнату влетел черный ворон, и одновременно с этим сквозь дверь показалось окровавленное лезвие, мгновенно ушедшее обратно. Вот она - моя кровь – когда-то и я был слишком жесток, что и привело меня к власти. Надеюсь, он будет таким же.
Двери открылись. Краем глаза я увидел, как на полу за ними валялся мой преданный страж. Он доказал свою преданность и остался мне верным до самого конца. Воздаю ему должное.
В дверях, уверенно, немного согнувшись, хотя это было лишним - мой замок был достаточно просторен, а покои уж тем более - вошел Он. Я даже не мог себе представить такой мощи в его 18 лет. Впервые я увидел его вживую, и ни капли не сомневался - это мой сын. Сейчас я предложу ему то, что должно решить судьбы многих. И не только жителей королевства, но и всего континента в будущем.
-Отец…- вымолвил он, крепко, уверенно, с нотами ненависти в голосе… и некой осторожностью. Мой вид был жалок, мне было стыдно перед ним - огромным, мускулистым, таким неестественным, источающим власть не только над теми, кого он презирал, но и в частности надо мной. Над Рассиго, над его колдовскими штучками.
За несколько последних лет я успел многое обдумать: и сейчас мне предстояло все мысли изложить в нескольких предложениях. Неизвестно, как долго он захочет меня слушать.
То, что наследник меня выслушает, я был уверен - ведь не стал бы он пробираться ко мне боем только для того чтобы взглянуть и плюнуть в лицо, или того и гляди убить. А если и так- то воли у него не занимать.
- Сын. - Все что вышло из моих слабых легких в тот момент. В глазах зарябило. Моих старческих нервов едва хватило сдержаться и не заплакать. Несмотря на всю свою жестокую, бездушную жизнь, к старости я стал довольно сентиментален. Слабею, поэтому и умираю.
Хотел бы я знать, о чем он сейчас думал.
Одет он был необычно, чувствовалась некая таинственность. Тело плотно облегала мантия, вся измазанная кровью. Лицо грязное и безжалостное. И только глаза выдавали его. За десятки лет я научился проникать в разум благодаря взгляду. В глазах наследника читалась мольба - мольба на некую надежду. Он желал понять, для чего он нужен, и нужен ли он кому-нибудь вообще, в презираемом им мире. Но пока этого совершенно не осознавал.
-Сын, - повторил я, - у нас мало времени, присядь рядом. – Я указал ему на скамью у окна. Она должна справиться с его весом.