– Быстро ушла отсюда, сумасшедшая старая кляча! – закричала я и захлопнула дверь перед ее носом.
Я съехала вниз по двери, кровь шумела в ушах, в голове беспорядочно роились мысли. Он не был похож на человека, который бы просто бросил меня на следующее утро. Но, вообще-то, что я знаю о таких мужчинах? Всех мужчин, с которыми я имела отношения, можно описать парой слов: помешанные на цифрах. Я вздохнула, поднялась с пола и запретила себе грустить о самой лучшей ночи в моей жизни.
– Ты знала, что у нас нет будущего, – сказала я себе, собирая вещи так быстро, как могла. Мне нужно уехать из этого места. – Он живет здесь, а ты в Нью-Йорке. Радуйся тому, что у тебя была сказочная ночь, и вали отсюда, пока не пришлось столкнуться с ним опять.
Я покидала вещи в сумки так быстро, насколько это было возможным, положила туда же виски, чтобы выпить его потом, и ушла из этого чертового дома.
Я ехала по улице и не оглядывалась.
Глава 10
Лэндон
Черт. Нет. НЕТ! НЕТ! ЧЕРТ!
Ее машины нет. В доме никого. Я стоял на крыльце с двумя стаканчиками кофе и пакетом пончиков и кричал из-за своей тупости.
– Почему ты не оставил чертову записку, Лэндон? Привет, ушел за кофе, скоро вернусь. Это все, что требовалось, – я пошел обратно к дому своего деда и швырял все, что попалось под руку, пока не стал себя контролировать.
Когда почувствовал себя немного спокойнее, я направился к дому Эдны. Если кто и знал, когда уехала Кэсс, то это только сующая везде свой нос ведьма Эдна. Я не успел даже ступить на крыльцо, как открылась дверь.
– Чего надо? – прошипела она.
– Рад видеть тебя, Эдна. Прекрасный денек, не правда ли? – проворковал я ей.
– Ой, давай ближе к делу, ты, маленький кусок дерьма. Чего надо?
Глядя на женщину, мои губы изогнулись в улыбке, хотя я едва сдерживал злобное выражение лица.
– Ты, случайно, не видела, во сколько уехала утром Кэсс?
– О, на этот раз мы запомнили имя? Очень мило.
Я заскрежетал зубами.
– Послушай, ты, жалкая сушеная пародия хеллоуинской нечисти! Скажи мне, во сколько она уехала, и я оставлю тебя в покое.
Она поджала губы, глядя на меня, получилось еще товыражение лица, так как у Эдны не было зубов.
– Она уехала вскоре после тебя.
– А, может быть, ты знаешь, почему она уехала?
Эдна скрестила руки на своей обвисшей груди.
– Потому что я воспользовалась правом по-соседски сообщить ей о твоих сомнительных намерениях.
Я пришел в бешенство. У меня сжались кулаки, и я сцепил челюсти так крепко, что удивился, когда Эдна разобрала каждое слово матерной тирады, которую я сказал ей.
Ее глаза округлились, когда я обозвал ее всеми ругательствами, которые смог вспомнить. Она схватилась за грудь, махнула рукой, заставляя меня заткнуться, и хлопнула дверью перед моим носом.