Она небрежно опустилась на диванчик, при этом со своей дамско—хозяйственной сумкой обращалась предельно аккуратно. Осторожно пристроила ее на колени.
— Тамара, личная помощница Эмиля Эдуардовича, — снизив громкость, доверительно представилась она. — Лечу с вами.
Ну, вот, босса еще нет, а первый зритель придуманного им спектакля уже явился. А Полина—то надеялась, что роль невесты ей придется исполнять, только когда будут на месте.
— А сам Эмиль где? — спросила Поля, стараясь произнести имя босса с легким придыханием. А как еще показать свою «влюбленность» в «жениха»?
— При мне конспирацию можно не соблюдать, — наклонившись к уху, шепнула Тамара. — Босс рассказал мне о вашем договоре.
Полина расслабилась. С актерской игрой можно повременить.
— Так где он?
— Заключает важную сделку. Но вот—вот подъедет. А пока могу ввести вас в курс дела. Спрашивайте.
Вопросов у Поли накопилось уйма.
— Расскажите о его семье.
В первую очередь хотелось выяснить, перед кем придется разыгрывать спектакль.
— Отец, младшая сестра, бабушка… — начала перечислять Тамара, но вдруг сумочка на ее коленях пошевелилась и недовольно хрюкнула.
Помощница босса глянула на Полину и, сделав вид, что ничего не произошло, кашлянула, имитируя только что прозвучавший звук.
— Где—то вирус подхватила. А—а—апчхи.
Чихала Тамара довольно убедительно. Но все же у Полины закралось сомнение, что с дамско—хозяйственной сумкой что—то не так. Причем сильно не так. Сумка снова немного поерзала на коленях.
— Так вот: младшая сестра, бабушка… а—а—апчхи, — попыталась замаскировать очередной хрюк своей сумки Тамара.
Однако, перехватив подозрительный взгляд Полины, видимо, поняла, что дальше утаивать содержимое саквояжа бесполезно и, с опаской оглядевшись по сторонам, заговорщицки прошептала:
— Только никому ни слова. Тут у меня Матильда.
— Поросенок? — тоже шепотом спросила Полина.
— Почему поросенок?
— Ну, он же хрюкает.
— Это он не хрюкает, это он так тявкает. То есть не он, а она. Матильда — девочка. Той—терьер, — с гордостью в голосе осведомила Тамара.
Полина с сомнением покосилась на сумку, и помощнице босса ничего не оставалось, как приоткрыть молнию. В ту же секунду из саквояжа высунулась лопоухая собачья мордочка и снова недовольно хрюкнула.
— Потерпи, Матильда, — Тамара быстро застегнула молнию и объяснила Полине: — Если охранник поймет, что у меня собака, на борт не пропустит.
— Так зачем вы ее взяли, если на борт с животными нельзя?
— Мне ее оставить не с кем, — нарочито тяжело вздохнула Тамара. И с театральной трагичностью произнесла: — Я, между прочим, женщина одинокая.