Анна только кивнула, раздумывая, что им может принести открытие Вито Форстера.
- Итак, поищем гармонию в музыкальной математике космоса, в звучащей косности беспредельного. Кто стоял у истоков этого модного направления, кое мы так не любим?
Коршун назвал несколько имен. Вито выбрал одного из композиторов конца прошлого тысячелетия.
- Вот! Давай-ка что-нибудь из Альфреда Шнитке. Да погромче, здесь это любят.
- Кто любит? - спросила Анна.
- Любят и создатели математической музыки и их любители, - ушел от прямого ответа Вито.
- Зачем столько иронии? Я тоже люблю современную музыку. И Шнитке тоже. Он же гений, - угадал еще в двадцатом веке направление, по-настоящему развившееся только в наше время.
- Не будем спорить. Смотри, что сделает твой гений.
Только сейчас Анна, отвлеченная разговором, увидела, что море, вставшее на месте степи полчаса назад, заволновалось. Такого на планете не видел никто из землян. Чем дольше звучала музыка, тем выше вздымались волны. Вот шум моря стал заглушать музыку. Волны яростно сталкивались, брызги долетали до людей. Море, побелевшее, взбешенное, надвигалось на степь...
Анна и Вито пятились по влажной траве, исчезавшей под натиском заполняющей степь соленой воды. Так, отступая, она дошли до берез, рожденных гением Баха.
Но вот волны достигли и березовой рощи, закачались стволы, полетел в воду осенний желтый лист, первые пример увядания в Раю.
- Вито, выключи Шнитке. Иначе океан затопит степь, а нам придется бежать на моем геликоптере. А ведь модуль рассчитан на одного человека!
- Анна, я все понял. Но музыка давно не звучит. Твой Шнитке разбудил в райской природе что-то такое... Я не знаю, как успокоить стихию.
Подчинившись без раздумий внутреннему импульсу, Анна коснулась руками броши-контактора на груди и громко стала декламировать стихи, сама не слыша их. Ее контактор, уловив оформившееся желание, включил мелодию сопровождения.
...Лойда пела свою песню, написанную на собственные слова, которые только что декламировала Анна. Голос Лойды никто из "Ойкумены" не мог бы спутать ни с каким другим. И голос ее звучал все слышнее в утихающем грохоте и шипении тысячи змей.
Вито облегченно вздохнул: хоть что-то приятное довелось услышать за последние полчаса какофонии и буйства природы. Анна схватила его за плечо. Они стояли взволнованно дыша, не отрывая глаз от воды. Произошло чудо: с началом песни волны начали успокаиваться, отступать. Море быстро вернулось в привычные берега, перед ними снова простиралась степь, зеленая и свежая, влажные искры весело поблескивали на цветах и стеблях...