-- Руль, -- коротко определила мать. -- Но... Витька... дружок: нам не до жиру -- быть бы живу. Так, сына. Дело на-ше... неважнецкое.
-- Да что, с голоду, что ль, помираем?
Мать засмеялась.
-- Да нет, что же?.. Нет. Немолодая уж я, сынок, -- выби-рать-то. Вот штука-то. Время мое ушло. Ушло времечко... -- Мать вздохнула. -- Десять бы годков назад -- этот бы дядя Володя... -- И не стала досказывать. А стала говорить совсем другое -- может, себя убеждала:
-- Да он неплохой -- так-то... Вон какой рассудительный. Не пьет.
-- Не пьет, а по бутылочке всегда приносит.
-- Да это ж... что ж? Разве это пьет? Так-то пьет -- это не страшно.
-- С бутылочки все и начинается, -- стал тоже рассуждать Витька.
Мать опять засмеялась.
-- Нет, у него тоже уж теперь -- не начинается. Сам не молодой. Нет, так-то... зачем же зря человека хаять? Не надо. Не витязь, конечно, но...
-- Какой уж там витязь -- гусь!
-- Не надо так! -- строго велела мать. -- Разговорился! Малой еще -так разговаривать. Ишь ты... Подрасти сперва, потом уж рассуждай. А то... больно языкастые нынче стали.
И опять пришел дядя Володя.
Витька увидел его раньше, в окно.
-- Идет! -- крикнул он.
-- Кто?
-- Ну, кто?.. Хрустальный!
-- Витька! -- сердито сказала мать. -- Ну-ка, отойди отту-да, не торчи.
Витька отошел от окна.
-- Играть, что ли?
-- Играй, какую-нибудь... поновей.
-- Какую? Может, марш?
-- Да зачем же марш-то? Генерал, что ли, идет? Вот, ка-кую-то недавно учил...
-- "Венок Дуная"? Мы его еще не одолели. Давай "Смеш-ное сердце"?
-- Играй. Она грустная?
-- Помоги-ка снять... Не так чтобы очень грустная, но за душу возьмет. Ручаюсь.
Мать сняла со шкафа тяжелый баян, поставила Витьке на колени.
-- Там есть, например, такие слова: "Смешное сердце, не верь слепой надежде: любовь уходит..." Куда уж грустней -- зареветь можно.
-- Да уж...
Витька заиграл "Смешное сердце".
Вошел дядя Володя, аккуратненько отряхнул шляпу у по-рога и тогда только сказал:
-- Здравствуйте.
-- Здравствуйте, Владимир Николаич, -- приветливо от-кликнулась мать.
Витька перестал было играть, чтоб поздороваться, но увидел, что дядя Володя не смотрит на него, отвернулся и продолжал играть.
-- Дождик, Владимир Николаич?
-- Сеет. Пора уж ему и сеять.
Дядя Володя говорил как-то очень аккуратно, состоя-тельно, точно кубики складывал. Положит кубик, посмот-рит -- переставит. За время, пока он сюда ходил, он осмелел, вошел во вкус единоличного говорения -- когда слушают.
-- Пора... Сегодня у нас... что? Двадцать седьмое? Через три дня -октябрь месяц. Пойдет четвертый квартал.