Мне этой логики было не понять. А между тем, до начала Сезона Сумерек оставались считанные дни. Необходимо было во что бы то ни стало убраться с Рая до того, как планета войдет в пылевое облако. Но судьба, будто специально, норовила задержать меня на Рае подольше…
Когда я проснулся, за окном уже было темно, а из-за двери доносились обрывки разговора. Я без труда узнал голос Жара. Собеседником хозяина, вероятно, была его дочка Мила. Если приглашение на вечернее чаепитие еще в силе, то скоро я наконец увижу свою спасительницу.
Не прошло и пяти минут, как дверь в комнату открылась, и Жар стремительно подошел к моей кровати.
— Ну что? Проснулся? — скорее утвердительно, нежели вопросительно произнес он, после чего щелкнул пальцами. Автоматизированная система среагировала на резкий звук и зажгла встроенные в потолок лампы.
— Проснулся, — щурясь от яркого света, ответил я.
— На, одень! — Жар бросил мне в руки махровый халат.
Я встал с кровати, поблагодарил хозяина и стал одеваться. Затем, подвязавшись поясом, вопросительно взглянул на Жара.
— Идем в гостиную! Чаю попьем, пообщаемся, ага! — он широким жестом указал мне на дверь.
Мы вышли в коридор и, пройдя по нему метра четыре, очутились в большом помещении, охватывающем собой сразу два этажа. На полу лежал мохнатый ковер, в углу в камине потрескивали дрова. Вдоль одной их стен гостиной тянулась наверх деревянная лестница, обрамленная столь же деревянными перилами. Я ничуть не сомневался, что древесина натуральная. На Земле такое можно было бы считать роскошью — там никто не дает использовать дерево в декоративных целях. Везде вместо него использовали стилизованный пластик. На Рае деревянные интерьеры — обыденность.
— Присаживайся! — Жар указал мне на мягкий и широкий диван, в одном углу которого сидела девушка. — Это дочка моя, — запоздало представил мне ее хозяин.
Девушка была среднего роста, довольно хрупкая по телосложению, загорелая. Коротко подстриженные темные волосы. Из одежды — только желтая майка с глубоким вырезом и широкие штаны цвета хаки с множеством нашитых сверху карманов. О возрасте Милы судить было трудно. Впрочем, для меня всегда являлось проблемой определение возраста девушек. Применять способности, зная о талантах моей спасительницы, я не решился.
— Мила! — чуть привставая, улыбнулась моя спасительница.
— Сергей! — кивнул я ей.
Потом мы хором сказали дежурное: «Очень приятно!», и Жар принялся потчевать меня чаем и сладостями.
Выяснилось, что в сфере чая он настоящий гурман. Каких только сортов не было в его шкафу! Жар предлагал мне попробовать и зеленый чай «Шепот урагана», который выращивали на Нике, и красный «Спейси» из гидропонных теплиц ПНГК, и черный цейлонский с Земли. На последнем я и остановил свой выбор. Как-то не по душе мне все эти разноцветные настои. Я всегда считал, что чай должен быть черным: простым, ясным и правдивым.