После оргазма Катерины, он опустил её вдоль себя, почти ватную, безвольную,
спиной к своей груди, присел с ней вместе - она упёрлась половыми губками в его
член, - и насадил на него, начав медленно двигаться. Она не помогала, только
позволяла, без сил откинув голову, хватаясь за его шею руками, закинув их назад.
Он двигался всё быстрее, Катерина дышала чаще, громче, стонала, упиралась
коленками или пятками, откидывалась спиной ему на грудь и начинала двигаться
сама. Пот катился по груди Марка, по спине Кати, смешивался в дурманящий
коктейль из страсти, похоти, секса и любви. В глазах потемнело, оргазм подходил
почти болезненно, Катерина двигалась синхронно, пока он не схватил её за талию,
прижав к себе, и резкими фрикциями не отправил себя за край своего сознания и
вселенной. Резкий свет в глазах сначала ослепил, а потом лишил дара речи. Что
было немудрено. В дверях стояла Лопоушка, держась одной рукой за выключатель,
а другой за свой рот, который так же держал Бронислав, как и саму Лопоушку, весь
вид которой говорил о скором обмороке.
Глава 12. Часть 3. Прошлое
Катя так и сидела, застыв, просто окаменев, превратившись в сталагмит. Марку не
надо было видеть её лица, чтобы знать, какой ужас отображается сейчас на нём. Он
медленно снял с себя Катерину и дёрнул одно из одеял, укрыв её от глаз. - Может,
дадите одеться, или так и будете глазеть? - нервно бросил отцу, который, после слов
Марка, не нашёл ничего другого, кроме как отволочь сопротивляющуюся
Лопоушку от двери вглубь дома. Катерина мелко вздрагивала, губы посинели, она
судорожно хваталась за одеяло и раскрывала рот, как рыба, выброшенная на воздух,
жмуря при этом глаза, словно от того, что она не видит окружающее, окружающие
не видят её. - Катюшка, - Марк успел надеть брюки, рубашкой пренебрёг. - Катя,
посмотри на меня, девочка, ничего страшного не случилось, я поговорю с ними,
обещаю, поговорю, - он не мог найти правильные слова, да и были ли они?
Ситуация была аховая, пиздец, а не ситуация, апокалипсис во всей красе, но
очевидно, не Катерине отвечать за весь этот беспредел, а Марку, и ему же
предстоит заступиться, как-то объяснить... найти слова, которых он попросту не
знал, не мог придумать на ходу, не был готов. Он двинулся в комнату Катерины,
нашёл там пижаму с зайцем на груди, принёс её, пройдя боком мимо Лопоушки и
Бронислава, который стоял посредине комнаты и разглядывал следы «вечера при
свечах» - бутылку шампанского, фрукты, да что там, сама Катерина, когда они
зашли, сидящая на Марке, лицом к двери, с самого «удачного» ракурса в этой