выпавшие глаза, он искал слова или воздух, или и то, и другое. - Ты не сказал,
потому что Катерина... - искал слово, вернее, знал, но к Катюшке оно не имело
никакого отношения, - внебрачный ребёнок? - наконец нашёл, как сказать, чтобы
самого не вывернуло от формулировки. Кто угодно мог быть незаконным,
нагулянным, ублюдком, но не Катерина. Да это бред какой-то! - Из-за того, что
Катеринино существование подтверждает, что ты изменял своей жене? - Твоей
матери. - Да, моей матери. Блядь, мне было почти семнадцать, у меня отсосала одна
из твоих очередных жён, я не был восторженным романтичным подростком, я бы
пережил! Это в любом случае лучше, чем всё, что случилось потом! - У тебя
никогда не было нормальной семьи, я думал, пусть хоть память... - Я не помню. -
Марк помолчал. - Я ничего не помню из того времени, я не помню маму, не помню,
как мы жили. Из-за твоего дерьмового молчания я переспал, возможно, со своей
сестрой тогда, и сделал это снова сейчас. Я. Спал. С. Сестрой. С сестрой, твою
мать! Ты понимаешь это? - На хрена ты снова полез к ней?! - отец повысил голос и
снова таращился во все глаза, обвиняя его. - Да иди ты, мне тридцать лет! И тогда
было не пятнадцать! Я хочу знать ответ на простой вопрос, сестра мне Катерина
или нет. Я должен разобраться в этом, и ей хотелось бы знать ответ на этот вопрос. -
Она знает? - Пока нет, но уверен, тот факт, что я улизнул из её постели почти в
одних трусах, вызовет у неё вопросы, и я хочу найти на них ответы до того, как она
найдёт меня и оторвёт мне яйца. - Ну, и где я найду эти ответы, - Бронислав
моргнул. - Не говори про ДНК, не вариант, хотя... - Спроси у Людмилы. - По-
твоему, я не спрашивал?! - Нормально спроси! Давай, я спрошу, да что за детский
сад, в самом деле! Есть у тебя её телефон? - Нет, уже нет... сейчас у бюджетников
каникулы, она должна быть дома. - Катерина сказала, она в больнице сейчас, дома
её точно нет. - Ясно, - отец застыл на какое-то время, смотря в одну точку, комкая
лист бумаги, пока от того не остались жалкие мятые клочки, - нам надо домой.
Глава 12. Часть 2. Настоящее
Марк решил не уточнять - зачем, надо, значит надо. Они молча сели в машину
Марка, он даже не понял, почему именно в его, и двинулись в сторону дома. В
голове было тесно от вопросов, они стали сыпаться, как из рога изобилия, фонтан
красноречивых и не очень вопросов Марка было не заткнуть. В тесном
пространстве машины отцу не оставалось ничего другого, как отвечать на вопросы
сына, и, судя по ответам, он не юлил и не изворачивался. Может быть, устал за