ванны одним сильным движением, вторым бросая на пол какую-то тряпку, кажется,
это был махровый халат, и уложил женщину. Места было мало, но двинуться прочь
из маленького помещения Марк уже не мог. Сел между разведённых женских ног
на колени, резко дёрнул на себя бёдра Кати, устраивая на коленях, ближе к паху, и
тут же вошёл, издав нечленораздельный звук и шипение одновременно. Сразу
начал вколачиваться со всей силы, скользя ногами по плитке, грозя свалиться или
удариться о выступающую раковину, или свернуть стиральную машину в углу. Как
поршень в двигателе внутреннего сгорания, ритмично, не прекращая работу, не
сбиваясь с ритма. Потом круговые движения. Отчаянные, сильные, рваные, и снова
ритмичные, под стоны, крики, боль от царапающих ногтей Катерины, жжение в
глазах, сбившееся дыхание, и снова круговые, снова ритмичные, стоны, крики,
боль, жжение, круговые... Он упал на Катюшку, когда кончил так, что казалось, не
только сперма, мозги вытекли через член во влагалище, Катерина ударилась
головой о стену и в бессилии закрыла глаза с довольным вздохом. - Ты
предохраняешься? - спросил пришедший в себя Марк. - Я чего-то ступил. -
«Ступил» - твоё второе имя, - проворчала начавшая трезветь Катерина. -
Предохраняюсь, от беременности, от... - Я здоров, могу поклясться или анализы
предоставить, - начал вставать, дёрнул себя за взлохмаченные волосы, так, что коже
головы стало больно, надо же было так опростоволоситься... - Потом обменяемся
диагнозами, - съязвила Катерина. - Надо выпить в честь такого случая. - Может,
хватит? - Марк с сомнением посмотрел на девушку. Ох, и красивая она. Чудо, как
хороша. Хороша же! Волосы скатались, наполовину валенок, наполовину сырая
солома, тушь размазалась в стиле панда-камикадзе, губы алеют от его поцелуев,
глаза сверкают, улыбка, да уютная какая, родная. - Не-а, - тут же отвергла
рациональное предложение Катенька. - Я сегодня пью, - кивнула головой в знак
согласия с собой же. - И ты сегодня пьёшь, - добавила, как озвучила приговор без
права на помилование. - Это всё решает, - согласился Марк и обнял Катерину.
Потом они сидели на кровати, там же расположился поднос с закуской и бутылкой.
Пили из горла, ели с одной ложки, бесконечно целовались, размазывали по телу
друг друга взбитые сливки и слизывали их. Катерина, прищурив глаза, выдавила
себе сливки между ног и бесцеремонно уселась на лицо Марка со словами: «Сделай
мне хорошо», и Марк сделал. Тщательно вылизав всё от сливок, он кружил языком
у входа, зная, что ей требуется другое, потом кружил рядом с клитором, легко