Пороком. Сексом. Возбуждением.
У него давно никого не было, слишком давно для молодого тридцатилетнего
организма. Для пьяного мужского организма - даже больше, чем слишком давно. -
Поедем ко мне? - предложил. - Окей, - девица быстро согласила, целуя в шею
мужчину. - Чёрт, да, поехали. Он целовал её в такси и был готов взять её прямо там,
девица тоже была не против, схватив его руку, она засунула себе в трусы и
потиралась, скуля и ноя. Дверь открылась на удивление быстро. Он скинул
полупальто, бросив его прямо на пол, туда же отправился пуховик девицы, и
толкнул её прямо на разобранный диван. Да, он успел распахнуть яркую блузу и
даже щёлкнуть крючком бюстгальтера, он сдёрнул одним рывком колготки и трусы
девицы и спустил с себя брюки. Успел подумать о защите и даже попытался
проникнуть со всей деликатностью. Но, по большей части, он рвано дышал, его
руки шарили по женскому телу вслед за губами, он ловил женские стоны и
слизывал испарину между мягких грудей с большими ареолами сосков. Он был вне
себя от желания, какого-то исступления и вседозволенности, от того, как эта девица
раздвигала широко ноги, подставляя себя снизу, сзади, как скакала на нём, хватала
его губы своими, как захватывала в рот его член, облизывая и причмокивая, пуская
слюни по мошонке. Кончил Марк бурно, крича и матерясь. Потом, почти сразу, они
повторили заход, и ещё пару раз, в последний он изрядно вспотел, вдалбливая себя
сзади, пока девица, представившаяся где-то к середине второго раза Машей, не
предложила «в зад», и Марк, поморщившись, согласился, в итоге всё же кончив. В
бессилии упал на диван, сдёргивая с себя презерватив. Вставать в душ не хотелось,
а Маша поплелась. - Раздолбанная квартирка, - оценила интерьер. - Временно, я
только приехал. - Ты говорил. Я останусь до утра? Спать хочется, - зевнула,
одновременно икнув. - Как хочешь, - ему и вправду не было дела. Утром девицы
уже не было, как корова языком слизала. Остались мятые простыни, запах духов,
секса, перегара. И головная боль, которая не проходила от лекарств, убойной дозы
кофеина и баночного пива из соседнего магазина. Отвратительное настроение
нарастало. Опустошение, словно с лишней жидкостью из его яиц, ушли жизненные
силы из всего Марка и мысли из его головы. Он бесцельно смотрел в потолок,
разглядывал пожухлые обои, которые кое-где свисали рваными лохмотьями.
Наверное, нужно заняться ремонтом? Или к чёрту всё? По телевизору вовсю орала
реклама новогодних шоу, надрываясь пресловутым: «Новый год - семейный
праздник». Семейный... Отлично! А ведь у Марка была семья, не бывшая жена, а