старенького дивана. - Хорошо, что мы с тобой нормальные, - Марк засмеялся. -
Хорошо, - Катин смех был слышен долго.
Глава 9. Часть 3. Настоящее
Очень долго. Весь вечер, пока она растапливала печь и готовила мясо с жареной
картошкой, всю ночь, пока Марк занимался с ней любовью, или она с ним -
неважно. И всё утро, когда Марк смотрел из кровати, как ходит полусонная
Катерина по простому дому, без излишеств и даже с удобствами на улице, а
комнатёнка, переделанная под ванную, могла похвастаться только парой тазиков,
помимо рукомойника, и крепкой подставкой для ведра с горячей и холодной водой.
- Иди сюда, - сказал Марк и протянул руку Катерине. - Сядь рядом. - А? -
Катеринка, я люблю тебя, - он смотрел серьёзно. Он не врал. - Я люблю тебя,
наверное, всегда любил... давай будем вместе? К чёрту всех, будем вместе. - Кааак?
- Катерина опустила голову. - Да просто, разве ты кому-то, что-то должна? Или у
тебя серьёзно с этим? - он имел в виду Владлена, чтоб ему пусто было. - Серьёзно
мне только иногда его послать хочется, - робко улыбнулась, да уютно так. - Вот и
отлично... вот и пошлёшь, будем вместе. - Ты там, я здесь, это невозможно, и... -
Перестань, - перебил, - нет ничего невозможного, нет ничего сложного, просто ты и
я. Вместе. Без Владленов и Лолит. - Ты упрекать меня будешь, - вздохнула, -
знаешь, разное было. - Кать, - он внимательно посмотрел, - не стану я тебя
упрекать, было и было, у меня тоже было, и знаешь, я просто уверен, что моих
высот тебе не достичь, детка, - цокнул языком. - Я же Исаев Марик, ты забыла? - С
тобой забудешь, - покраснела, как варёная свёкла, хоть салат делай. Катерина.
Уютная. Родная. К обеду Марк принёс воды и, покрутив в руках телефон, сделал
пару звонков, один из которых отцу, вдруг вспомнил, что не звонил с тех пор, как
выскочил среди ночи. Отец, казалось, вздохнул с облегчением, сказав, что не хотел
мешать звонками, мало ли... - У тебя фотографии есть детские? - стало интересно, а
какая же она была в детстве, его Катерина. - Да, там, в серванте, возьми, откроешь -
сразу увидишь. - Ага, нашёл, - крикнул из другой комнаты и уставился на первое
попавшееся фото. Лопоушка, молоденькая, ух, хорошенькая какая! И Катеринка-то
точно в мать, только тёмная, а Лопоушка на чёрно-белой фотографии, как
инопланетная. И ушки смешно торчат. Малюсенькие ушки и торчащие. Бывает же.
Рядом мужик, такой же белобрысый, худощавый, странный какой-то, смотрит
хмуро, сидит, как с колом в заднице, Катеринка на его коленях, улыбается, щёки
толстые, и кудри чёрные - как есть одуванчик. - А кто это? - Марик подошёл, встал