Я помотал головой. Какие глупые, несвойственные мне мысли! Зачем жалеть о том, что навсегда потеряно. Этого всё равно не вернешь, только загрузишь свой мозг лишней информацией, что в моем случае категорически противопоказано.
Ну что ж, думаю, пришло время покинуть сию гостеприимную обитель. Судя по ощущениям, меня полностью восстановили и оставили здесь лишь до пробуждения. В пользу этой теории говорил так же аккуратно сложенный на тумбочке плащ с высоким воротником. Я носил его редко, но иногда всё же хотелось пройтись по городу без происшествий. Конечно, совершенно незаметным я стать не мог, но все-таки скрывающийся под плащом мужчина выглядит не так необычно, как вооруженный до зубов(как в прямом, так и в переносном смысле) киборг. Единственное, что вызывало опасение — отсутствие какого либо оружия, включая меч, с которым я предпочитал никогда не расставаться.
Накинув плащ, вышел в узкий, длинный коридор. Все те же белые ровные стены и выцветший от времени коричневый линолеум. Все двери плотно прикрыты, и лишь в конце чуть приоткрыта дверь в лаборантскую. Оттуда слышится тихое полязгивание металла и что-то похожее на сухой треск, будто разряды электричества пробегают по оголенному проводу. Бесшумно подхожу и раскрываю дверь лаборантской. Нет, мне ни капельки не интересен этот странный шум, просто нужно осведомиться о моём оружии.
Захожу и…застываю. Передо мной в коротком белом халате, сверкая голыми коленками, стоит моя галлюцинация. Мало того, в руках у этой черноволосой стервы моя катана, МОЯ КАТАНА, которую она собственнически поглаживала по рукояти! Лишь теперь я ясно осознаю, что всё произошедшее никакая ни иллюзия, что всё, что я принял за злую шутку мироздания, было реальностью. Угрожающее рычание волной прокатывается по комнате, лопая все мало-мальски хрупкие предметы. Срываюсь с места, с намерением сломать эту хрупкую шею той, что посмела надо мной так издеваться, той, что сейчас так самоуверенно держит в руках моё оружие.
Доля секунды — и вместо того, чтоб наслаждаться хрустом её костей и алеющими струями теплой крови, моя железная челюсть встречается с полом. Проклятье! Что опять? Ни одна из конечностей не повиновалась приказам мозга, я снова был парализован, как тогда, на том злополучном столе. Почему! Почему я вновь бессилен перед этой жалкой, сумасшедшей учёной?
— Охх… — услышал я тяжелый вздох откуда-то сверху, — я, конечно, знала, что у тебя неполадки с психикой и склонность к насилию, но такого не ожидала. — как-то неуверенно пробормотала женщина.