Снаружи раздались басы, и я отодвинула занавеску, чтобы выглянуть из окна. Жемчужно-белый мини-купер Пресли с откидным верхом был переполнен клонами, которые теперь, как и я, тоже были выпускниками. Верх был сложен, клоны смеялись и качали головами под музыку, когда Пресли сбросила скорость на перекрёстке перед нашим домом. Два года назад меня бы накрыло завистью и печалью, но теперь я ощущала лишь дискомфорт и апатию. Та часть меня, что мечтала о машине, свиданиях и новых шмотках, умерла вместе с отцом. Было слишком больно желать то, что я не могла иметь, так что я это прекратила.
Мамочке и мне нужно было оплачивать счета, а значит – хранить секреты тех людей, что разгуливали по нашим коридорам. Узнай наши соседи правду, они бы не захотели, чтобы мы тут жили. Так что мы оставались лояльными к нашим клиентам и хранили их секреты. Я была готова пожертвовать дружбой с теми немногими друзьями, что у меня были, лишь бы мы оставались счастливыми и одинокими, но вместе.
Как только я открыла заднюю дверь, Поппи сбежала вниз по деревянной лестнице во двор, распластав свои ладошки по земле и сделав кривое «колесо». Она захихикала, прикрыв рот рукой и садясь на выжженный желтый газон. У меня пересохло во рту от звука хрустящей у нас под ногами травы. Это лето было одним из самых жарких на моей памяти. Даже сейчас, в конце сентября, деревья стояли засохшими, а землю покрывала жухлая трава, пыль и жуки. Дождь был чем-то вроде счастливых воспоминаний, которыми делились старики.
— Папочка скоро вернётся, — сказала Поппи с ноткой ностальгии в голосе.
— Знаю.
— Расскажи мне ещё раз. Историю про то, как ты родилась. Историю твоего имени.
Я улыбнулась, садясь на ступеньки.
— Ещё раз?
— Ещё раз, — сказала Поппи, рассеянно выдергивая высушенные стебельки травы из земли.
— Мамочка всю жизнь мечтала быть принцессой, — с благоговением начала я. Тем же тоном отец пересказывал мне эту историю, когда укладывал меня спать. Каждый вечер до самого последнего своего дня он рассказывал мне «Историю Кэтрин». — Когда мамочке было десять лет, она начала мечтать о пышных платьях, мраморных полах и золотых чайных чашечках. Она так отчаянно об этом мечтала, что поверила, что однажды её мечта сбудется. И когда она влюбилась в отца, она не сомневалась, что он тайный принц.
Поппи приподняла брови и плечики, увлекшись моими словами, но затем она нахмурилась:
— Но он им не был.