Дядя Гош появился словно из ниоткуда. Вдруг возник на пути и приподнял голову Акиты за подбородок.
— Что-то случилось?
Девушка полминуты собиралась с мыслями, чтобы не вышло жалкого лепета: «А они там, а он мальчишка, а они его, а он на Соля похож». Нет, надо было изложить понятно и четко, чтобы дядя сразу понял и помог.
— Мы воюем с эльфами? — уточнила Акита для начала.
— Набеги случаются иногда, — с легким удивлением в голосе ответил мужчина. — Ну так дело-то житейское. Оборотней вон недавно пришлых порубили, а они наших троих задрали. Всяко бывает. Вампиры, опять же, распоясались совсем. Надо бы приструнить…
— Раз не воюем, значит, насиловать эльфов нельзя? — прервала девушка дядю.
— Нет, ни нам их, ни им — нас, — насторожился тот. — А что?.. Эти бляди таки припрятали себе кого-то?
— Да. Ровесника Соля, — теперь можно, теперь как раз очень правильно указать про возраст. Чтобы дядя осознал.
— Ща по ушам им… и по другому месту!.. — разозлился мужчина и рванул в сторону той казармы, как знал, куда надо бежать.
Акита решила не влезать и тихо подождала, пока крики, мат и звуки шлепков затихли. Дядя Гош вывел на улицу эльфенка, укутанного в покрывало. Выглядел мужчина слегка растерянно, потому что явно не знал, что теперь с этим остроухим чудом делать.
— Он же пользованный, ему теперь только у леса, — пояснил он Аките, будто та не знала, как эльфы относятся к подвергшимся насилию собратьям.
Вместо того чтобы поддержать попавших в беду, «чистые» эльфы позволяли «грязным» и полукровкам жить только на окраине лесов, постоянно напоминая им об их ущербности. Когда люди устраивали набеги, первыми им попадались именно отверженные, «окраинные».
Когда начинались войны, эти же «окраинные» сражались до последнего, мужчины и женщины, чтобы задержать людей как можно дольше и дать возможность «чистым» спрятаться, укрыть детей, приготовиться к нападению, выжить…
Больше всего мужчину смущала толстая длинная иссиня-черная коса, пусть и растрепанная. Она недвусмысленно намекала, что перед ними не взрослый эльф, а мальчишка. Мальчишка, подвергшийся насилию. То есть вот просто отправить его на окраину ближайшего леса совесть не позволяла… Надо бы обследовать, убедиться, что парень в норме, но при этом самому всем этим заниматься не хотелось — морока, да и… как в глаза целителю смотреть, когда придется рассказывать, где и при каких обстоятельствах он это толстокосое нашел!
Неужто не видели, бабищи скудоумные, что пацана схватили! Зла на них нет… Бляди и есть, хоть и стражницы.
Тут взгляд мужчины наткнулся на племянницу, и Гош, внутренне обрадовавшись, с самым суровым лицом, на какое был способен, вручил девушке свою проблему: