Но дальнейшие географические открытия сдерживал процесс колонизации. Лишь в 981 г., спустя более века после открытия Гуннбьорна, Эйрик Рыжий, один из предводителей исландских колонистов, отправился с группой своих сторонников и друзей в вечное изгнание на неведомую землю. За первые годы было заложено несколько поселений, и вскоре последовали новые открытия. Около 989 г. Бьярни Херьюлфссон, следовавший за отцом из Исландии в фьорд Эйрика в Гренландии, был заброшен штормами на запад; вначале их прибило к плоской лесистой земле, а затем к гористому острову, покрытому ледниками. С попутным ветром они вышли в море и через четыре дня вернулись в фьорд Эйрика.
Рассказ Бьярни вызвал большой интерес; пришло время, и скандинавские скитальцы и мореплаватели после всех прошлых успехов были готовы вновь рискнуть и охотно соглашались пройти новым маршрутом. Когда Бьярни посетил Норвегию и рассказал о своем путешествии, многие его осуждали за отсутствие Предприимчивости, а когда он вернулся в Гренландию, там «много говорили об открытии неведомых земель». В 1000 г. Лейф, сын Эйрика Рыжего, твердо решил открыть новую землю. Он купил корабль, тот самый, на котором плавал Бьярни, набрал двадцать пять человек команды и вышел в море. Скоро они добрались до земли, которую видел Бьярни, и пристали к берегу. Травы не было видно, вдали белели снежные горы, а «от побережья до гор тянулось одно снежное поле, и страна показалась им бесполезной», поэтому они поплыли дальше, назвав эту землю Хеллюланд («Страна плоских камней»); по-видимому, это был Лабрадор, как назвали его в XVI в.
Они вновь вышли в море и открыли поросшую лесом землю с песчаным берегом, расположенную низко над уровнем моря. Эту землю, сказал Лейф, мы назовем Маркландией («Лесная земля»). После еще двух дней плавания при северо-восточном ветре они достигли какого-то острова и пристали к берегу в ожидании хорошей погоды. Они отведали росы на траве и поняли, что никогда не пробовали ничего слаще. Пройдя проливом между островом и мысом, увидели устье реки, вытекавшей из озера. Здесь они бросили якорь, вынесли свои постели на берег, разбили лагерь, поставив большой удобный дом в центре стоянки, и приготовились к трудной зимовке.
Не было недостатка в рыбе — «в озере были лососи невиданных дотоле размеров», а страна им понравилась еще и тем, что никаких кормов для скота на зиму не требовалось. Морозов не было, трава зеленела почти круглый год, день и ночь по времени были почти равными (отличались даже меньше, чем в Исландии или Гренландии). Вся команда была разделена на две группы: одна работала в лагере, а другая исследовала страну, возвращаясь на ночь в лагерь. Когда фуражиры нашли дикий виноград, всю область назвали Винландией («Страна вина»), а образцы винограда, заполнившие кормовую лодку, а также деревьев и «самосевной пшеницы», обнаруженной на полях, были привезены в фьорд Эйрика. После этого плавания Лейфа прозвали Счастливым и он стяжал богатство и славу. Но его брат, Торвальд Эриксон, дотоле мало путешествовавший, решил превзойти славой первопоселенца Винландии.