— Да ну… Обойдётся… Не пугай…
Не хотят знать, не хотят думать об этом. А знающие и думающие… помалкивают.
«Гонцу, привезшему дурную весть — отрубить голову» — старое восточное правило.
Здесь, конечно, голову не отрубят. Но всенародное оплёвывание и запинывание… — вполне.
Формально: и суваши, и черемисы — поданные эмира. С весьма разной степенью формальности и поданности.
«Самоидентификация» у них разная.
* * *
— «Самоидентификация»? Что за фигня? По-напридумывают «умных слов». А смысла — нуль без палочки.
— Ты берсерка видел? Биться с ним пробовал? — А, живой же! Значит — нет. А смысл простой: мужик себя медведем возомнил. Сменил на часок самоидентификацию.
* * *
Суваши себя считают союзниками булгар, черемисы — соседями.
— Дань платить? Было когда-то. А теперь за что? Мы ж к Бряхимову ходили? И хватит.
Черемисы «соседей» посылают. В эмирате обижаются и, следуя древнеримскому «разделяй и властвуй», стравливают племена. Когда все местные кровушки нахлебаются и кинутся просить защиты у сюзерена — эмир придёт и всех благостно умиротворит. Азбука-с.
У сувашей в одном флаконе смешиваются разные мотивации.
Жадность: пойдём, возьмём, разбогатеем.
Вековая неприязнь племён: побьём, накажем. «Их всех».
Слухи о слабости противника: у Кавырли, и вправду, нет воинов.
Свидетельства очевидцев о богатстве. Часть полученного от булгарского каравана барахла мы оставляли у Кавырли. Это — видели. Мы барахло уже вывезли, но об этом не рассказывают.
Слухи об огромных кораблях под синим парусом такого размера, что можно целое селение одеть в новые рубахи. Набитые, естественно, сплошь златом-серебром, соболями-жемчугами.
Ксенофобия в форме национальной гордости. Героизм, в виде стремления пограбить чужое. Лень — идти всем народом дубы вековые рубить… напряжно. Понимание альтернативы: эмир за неисполнение древнего договора взыщет.
Дальше вероятно установление джизьи, насильственная исламизация, угон попавшихся в рабство… полноразмерная война на своей территории. Чего никому очень не хочется.
И есть тонкость: суваши Яниновского соглашения не подписывали. Если они разнесут черемис — их совесть будет чиста. А если и каких-то попавших под раздачу русских — тоже.
Никаких громких слов, всесувашских съездов — не происходит. Но с самого юга, где влияние булгар и «прикормленность» туземцев сильнее, выдвигается ватажок. «За зипунами». Молодёжь, «охотники». Без общего сбора и решения народного собрания. Вполне по-новогородски: «а куда ходили те добры молодцы — нам неведомо». Широкого, народного осознания опасности войны с русскими — нет.