Если же миролюбие не наступало — применяли соответствующие меры. Уважение к этому символу внушалась и поддерживалось… последовательно и неотвратимо.
Понятно, не за его художественную ценность.
Два символа — «сатана поверженный» и «листок рябиновый» сосуществовали долгое время. Новый флаг добавился на корабликах к прежнему «голубому перекрёстку после сильного обрезания», стал клеймом мастерских в приказах, поднимался на флагштоках над нашими телеграфными вышками, факториями, над погостами в глухих лесах и бойкими городками у рек. А «листок» оставался у нас, у Акима, Ольбега. В Переяславльский бой, например, я с двумя знамёнами ходил.
«И посреди вот этого разгула» — «радость нежданная»: пришёл очередной караван с Пердуновки.
И понеслось: людей — разместить, грузы — принять… Вот именно сейчас мне только этим…
Я уже объяснял: вотчина Акима продолжает функционировать. Народ оттуда перебирается на Стрелку. А там, в опустевшие «белые избы», приходят новосёлы. Которых «приводят в чувство», вбивают «культурную традицию». И отправляют ко мне.
Эти приходят с гонором: мы, де, не просто так, мы не побирашки нищие, мы — ого! — Пердуновские! Мы уже всё знаем-ведаем!
С одной стороны — правда. Вшивых — нет. С другой стороны… «всё» — сильное преувеличение.
Факеншит! Сейчас даже я сам не знаю всего, что тут делается!
К примеру, третьего дня Аггей повесил в церкви маятник Фуко.
— Да зачем оно тебе?! Не по уставу же!
— И не говори. Грехи мои тяжкие. Но… Наглядное выражение чуда господня. Само собой поворачивается. По воле Его! Знаш как поганых просвещает! Чуток поглядят — враз уверуют!
Аким, в порядке отдыха после очередной нашей с ним ругани, пошёл новосёлов встретить. Он же — вотчины владетель! Смерды его приехавши — надо глянуть, личико господское показать.
Слышу — разоряется:
— А…! Бл…! Кого привезли?! Кидай его в реку! Врун, болтун, язва ходячая! Топи его!
Мне интересно, пошёл глянуть.
Аким мужичка какого-то за шкирку ухватил и таскает. Не так, чтобы насмерть. Волю господскую являет. Чтобы помнили — у, собаки дикие, косорылые, сиволапые — кто над ними хозяин.
Пригляделся — Хотен.
Был у меня в Пердуновке такой… собеседник. Сплетник, выдумщик, сказочник… Стишки ругательные про боярина сочинял.
Поганенький, надо сказать, мужикашка. Была пара-тройка эпизодов, в которых он вёл себя… неправильно. Я уж и прирезать его собирался, да вот как-то не сложилось. А так-то нормальный поц. В смысле — уд. Э… русский смерд. «Оторви и выбрось» — в смысле: бобыль. Плотничали они со Звягой.
Звяга его в подмастерья брать не хочет — у них давние счёты. Хотен как-то над ним «восторжествовать» вздумал. В социальном смысле, а не так, как вы подумали. Но я настоял. Хотен, кажется, понял, что «ноныча — не как давеча». Вёл себя тихо, свар не устраивал, к Звяге подлизывался.