— Мы придем, — пообещала я прежде, чем подумала, что вряд ли я могла решать за двоих. — По крайней мере, я точно приду. Еще раз милосердно прошу вашего прощения.
Я даже не осознала, в какой момент Рур Аургус покинул нашу комнату. Он вроде бы обычно кивнул и вышел, но, если бы я попыталась вспомнить детали, точно не смогла ответить, что на нем было надето. Как на исчезнувшей, словно случайное дневное сновидение, магине Вилесе, почувствовавшей приближение постороннего человека.
— Шутишь, что ли? — накинулась на меня Ирис, стоило нам остаться наедине. — Мы должны будем явиться к нему даже не в пять утра, а минимум за полчаса до назначенного! У него часы на двадцать минут спешат! Нам вставать в четыре утра! Даже не в четыре. В три! Еще нужно умыться и собраться!
Из ее уст ранний подъем звучал как наказание свыше. Я не видела в этом ничего особенного, поэтому не возмущалась и была готова вставать хоть в час ночи, только бы добраться до Рура Аургуса. Если верить Вилесе, то он — моя единственная надежда на поиск правды.
— Не вижу про…
— А вот и я! — воскликнула Вилеса, вновь появившись на диванчике. Ирис обернулась и строго, и пристально посмотрела на нее. — Что? Я снова через неделю явилась? Или даже через год? Да, ладно! Я уже пересдала несколько курсов по расчету времени и телепортаций! Я не могла ошибиться!
— Нет, нормально. Всего несколько минут прошло. Ты вовремя… в кои-то веке.
— Я, между прочим, пришла с просьбой! — заявила Вилеса и отвернулась.
С просьбой? Чем мы, смертные, могли помочь ей? Если речь шла о влиянии на стража Ведаса и ректора Денвера, которое еще следовало заслужить, то я отказываюсь сразу. Я не буду вредить людям, которые не сделали мне зла. Наоборот, в некоторой степени помогли мне. По крайней мере, ректор Денвер.
Пауза в разговоре затягивалась, мы не приходили ни к какому конкретному решению. Ирис скрестила руки под грудью. Я, как и она, не ждала от просьбы ничего хорошего. Но наши нехорошие ожидания если и исполнились, то только частично. Вилеса предлагала нам познакомиться с еще одним магом, имя которого не говорило мне абсолютно ни о чем.
— Вуилред Миналис, — произнесла она. — Старший из братьев. Он стал слишком силен и находится на границе обожествления. Кансмогема, богиня Тьмы и Хаоса, жена Арфаилеса, принимает увлечения мужа смертными чем-то вроде «зоофилии». Но если хоть один из Хранителей и Кандидатов станет Богом… она уничтожит не только его, но и мир, в котором он был рожден.
— Чародей? — переспросила Ирис. — Тот, который нашел свою любовь и подчинил божественную часть магии? Ведаса и Денвера ждет та же участь?